Сибирские огни, 1980, № 6

97 * * * Вползал подъемный кран В раскрытое окно. Оптический обман, А страшно все равно Увидеть над собой Спросонья на рассвете Железный хвост трубой, Раскинутые плети. Лежу — не поднимусь, Коленки к подбородку. Прощайте, девять муз! Десятая — в середке Смеется, мельтешит Звезда кинозкрана И дерево самшит Ломает спозаранок. Закрой глаза, открой — Вот баржа на буксире Проходит стороной. И только море в мире! * * * Волна спокойно перекатывает камешки, И не раскаешься, что сам вступил в игру — Слегка отбросит, пробежится, как по клавишам. Откатится и скроется во мглу — Назад в глубины первобытности, далекости. Туда — на клекот и полет крылатых рыб Стремился голос мой. И вихрями из пропасти. Прощаясь, море плакало навзрыд, И поднималось, обжигая мир свечением. Мое священное, прислушайся к себе — Растет забытая тревога возвращения.' Ты не волнуйся о моей судьбе. Морской конек весной промчится над бурунами, Украсит лунами бегущие холмы. Зови простором, обещанием и юными Надеждами земли, где жили мы. * ' * * Не отводи печальные глаза, Поплачь, мужчина, может, легче станет. Как в детстве плачут, и твоя слеза Меня согреет. Я танцую танец Осы над жертвой и хочу ужалить. Я не искала выход запасной! Но что со мной! Меня колотит жалость. Согласна — буду каменной стеной, Себя украшу веточкой апреля 7 Сибирские огни № 6.