Сибирские огни, 1980, № 6

62 11 Во всяком ремесле, понимаемом широко, есть мастера, работы ко­ торых несравнимы с работами других представителей той же профес­ сии. И когда заходит речь о тайнах ремесла, следует со всей определен­ ностью признать, что лишь они- эти мастера, действительно владеют тайнами; все остальные овладевают лишь навыками. Конечно, подоб­ ных мастеров не может быть сотни, сколь бы массовой ни была профес­ сия; вряд ли могут исчисляться они также и десятками; их всегда единицы, и явление таких мастеров не обусловливается порой ни вре­ менем, ни местом, ни даже потребностью в них общества. Вряд ли таежному северному району, славящемуся своими масте­ рами по заготовке и разделке древесины, транспортировке газа и леса, мастерами погрузки и разгрузки, вождения различных летательных аппаратов и тяжелых плетевозов,— вряд ли такому району был ката­ строфически необходим также и выдающийся мастер дамского платья. И, однако, такой мастер — в лице Липатия Львовича Ветцеля — здесь существовал. Как ни странно, об этом мало кто знал. Все считали его просто хорошим портным, что, конечно, и так было немало. Гораздо большей известностью пользовались, как уже говорилось, исключитель­ ные, переходящие, по мнению многих, всякие границы вежливость и предупредительность Липатия Львовича, без малейшей, однако, тени подобострастности или угодливости перед кем бы то ни было. Еще большее удивление вызвало однажды появление Ветцеля в леспромхозовском клубе на вечере, посвященном 30-летию Победы, с четырьмя наградами на груди, среди которых была редкая в этих мес­ тах, никогда не бывших под оккупацией, потемневшая латунная медаль «Партизану Отечественной войны» 2-й степени. Ветцель был старожилом района: он приехал сюда после войны и с тех пор его не покидал. Поразительная расположенность Липатия Льво­ вича ко всем людям без исключения и без какого-либо деления на пло­ хих и хороших, невзирая ни на какие их слабости и недостатки, воспри­ нималась некоторыми как естественное следствие тихой и размеренной, не отягощаемой даже семейными заботами одинокой жизни; иным же казалось, что этот аккуратный благообразный старичок, с белой как лунь головой, себе на уме и не желает, в ущерб собственному здоровью и спокойствию, не только раздражаться, но и просто расстраиваться или волноваться из-за каких-то неурядиц. Кто бы мог подумать, что такой человек награжден партизанской медалью! И уж тем более никто бы никогда не подумал, что в душе этого скромного человека с вечной доброжелательной улыбкой на лице зало­ жен заряд такой смертельной ненависти, какой хватило бы и более темпераментному человеку на три жизни. Ветцель был одинок не по своей воле. Его престарелую бабушку, мать, отца и младшего брата-подростка расстреляли бандиты из эйн- затцкоманды «4а», проходившей маршем через Чернигов. Беременную жену Липатия затоптал коваными сапогами унтер-штурмфюрер СС Вальтер Штеймле. Двух старших сестер замучили пьяные полицаи 399-й черниговской обер-фельдкомендатуры. Поседевшего в двадцать восемь лет Липатия Ветцеля, бывшего уже в те годы известным портным, спрятала у себя дома семья русского сапожника; в ту же ночь Ветцель ушел из города и сумел прибиться к партизанам. В отряде, где комиссаром оказался ответственный партийный ра­ ботник, жене которого Ветцель сшил до войны коверкотовый, англий­ ского покроя костюм, Липатия, по его настоятельной просьбе, зачисли­ ли в группу подрывников, и он усердно изучал принцип действия колес-