Сибирские огни, 1980, № 6

4 ПЕТР МУРАВЬЕВ ...Смутные, переменчивые чувства и мысли одолевали Гришу по д о ­ роге домой. То о ферме, то о мастерской. И может, потому, что не хо­ телось ему утруждать себя самокопанием, или потому, что сам себе был сейчас в тягость, вспомнился Грише недельной давности разговор с Мо­ таным братом. Вздорный разговор, а душа болит, хоть того брата в Ав- густовке уже и след простыл... Проходя вечером мимо, Гриша увидел в Мотаном огороде кабанчи­ ка, подрывавшего картошку. Окликнул он Мотю с улицы раз, другой — Мотя не выходила на зов. — Пестерь,— ругнулся* Гриша,— не докричишься, а не скажи — весь вечер нытье будешь выслушивать: кабанчик в огороде все испакостил... Моти в доме не было. За столом сидел невесть откуда взявшийся ее старший брат — холеный, благообразно седой, но, черт его знает, как оно так у Гриши получается,— из барского лика этого, по всему видно, ува­ жаемого человека на него взглянул из далекого детства и юности вялый и полусонный Ваньша! Ваньша счищал ножом кожуру с поздней редиски и резал ее пласти­ ками в глубокую тарелку. Рядом стояла соль, сметана в банке, пустой графин и хлебница. Возле хлебницы — пучок' лука и веточка укропа. Ваньша готовил салат. — Здравствуйте,— полагая, что где-то в доме должна быть и Вань- шина жена, уважительно поздоровался Гриша и тут же буднично суетли­ во сообщил: — Я Матрену хотел предупредить, поросенок роется в огоро­ де, пусть выгонит и запрет его.— Сказал и сразу же толкнул дверь, что­ бы уйти. — Хорошо, что зашел. Рад повидаться с соседом,— поднялся из-за стола Ваньша, ныне отставной подполковник медицинской службы Иван Семенович Фатеев, вытер руки пблотенцем, которым был подпоясан, про­ тянул руку Грише.— Или не узнал? Своей руки Ваньше Гриша не подал. — Я в землюке копался,— повернул он обе руки ладонями вверх,— че ж я тебя буду пачкать. — Как знаешь,— смутился Ваньша,— присаживайся, рассказывай, как живешь. — Живем, хлеб жуем, как все... Поросят, видишь, гоняем, своих и чужих. —- Да, вижу, вижу,— обаятельно улыбнулся Ваньша,— что ты не из­ менился. И сейчас порядочек — насколько помню, «твое любимое слово,— исповедуешь. Молодец, молодец... Грише не понравилось, что при нем и о нем Ваньша говорит как будто о ком-то другом. — Мы не врачи, не офицеры... Наше дело поросят гонять, мы и го­ няем... Ты, поди, уже полковник? — перевел Гриша разговор с себя на Ваньшу. — Да нет. Подполковником остался, и то в отставке. Вышел на пен­ сию, решил сестер попроведать. — Давно пора бы. Лет. считай, пятнадцать глаз не кажешь. Даже мать хоронить не приезжал. — На курорте был. Жена не стала тревожить, а вернулся, на служ­ бу надо. Так вот и получилось. Хорошо, что жена еще сотню рублей на похороны отослать догадалась — Они не понадобились. Тут не город Там даже умереть — тыщу рублей надо. А в деревне по-простецкому. Из уважения и гроб сколотят, и могилу выроют, и на кладбище отнесут... Зять ваш сказал, чтоб твои деньги не тратили. На свои да на Мотаны поминки устраивали. Клавдя, хоть и приезжала с мужем, а ни копейки не привезла. Вот Виктор и ре­ шил не оскорблять память работящей тещи всякими счетами да расчета