Сибирские огни, 1980, № 6

30 ПЕТР МУРАВЬЕВ — А ведь дело товарищи говорят...— поднялся Лынев..— И вот ка­ кой вывод напрашивается после выступлений Рябушенко и Финтюшко- ва: давайте не будем чваниться властью! Обсудим сегодня вопрос о ре­ монте техники, а о проведении зимовки скота и о заявлении скотников поговорим завтра прямо на ферме. Послушаем доярок, зоотехников, слесарей, кочегаров, сторожей и прежде всего самих скотников... Высо­ кие надои нам на все закрыли глаза. А жизнь... она течет и вон какие коленца выкидывает, пока мы благодушествуем... Прошу поставить мое предложение на голосование. Раздался стук в.дверь. — Разрешите? — в кабинет вошел Гриша Калинин,— Прошу про­ щения за опоздание... Трактора привезли жом с сахзавода. Я уйти не мог... — А мы уж подумали,— обвел собравшихся взглядом Гук,— что вы, Григорий Осипович, пренебрегли приглашением, побоялись явиться на заседание. Гриша нахмурился: — Мне нечего бояться! Я живу не за страх! Если вы пригласили меня, чтоб фуражирские ключи забрать, так вот они.— Гриша выложил внушительную связку перед председателем,— а правда, она при мне останется. Ее ни в водке, ни в чернилах навсегда не утопишь! — Зачем же так горячиться, Григорий Осипович! — Лынев взял ключи, протянул их обратно, Гриша не принял. Он неотрывно смотрел на Гука. — Что ж вы думаете, я не знаю, почему меня сюда пригласили? Кто это дело заварил? Как бы не так! Мне все известно! И то, что в го­ лове у тех, кто заявление писал, и у тех, кто подписывал. Стыдоба! Д е ­ сять таких мужичаг... литром водки каждого не свалишь, а тут струси­ ли, за бумажку спрятались, а вы толкуете мне, что я боюсь! — Григорий Осипович...— положил руку ему на плечо Лынев,— никто ничего сегодня обсуждать не будет. Вопрос о проведении зимовки скота и заявление скотников правление и партбюро обсудят завтра на общем собрании работников животноводства... Там никто за бумажку не спрячется... Так что вот вам ключи, держите и, если хотите, оставай­ тесь, хотите — домой отправляйтесь. — Так бы сразу и сказали,— смутился Гриша. — Ты же рот никому не дал открыть! — укорил Гришу Кандыба. И Гришу снова занесло: — Чей-чей, а твой рот, Роман Архипович, еще никому не удалось, прикрыть. У тебя он главбуховский. А мы что? Нас, как пешки на дос­ ке, как хотят, так и переставляют... Взять бы тебя ни с того ни с сего, турнуть с главбухов в нормировщики в мастерскую, ты бы тогда по- другому запел!— Спрятав ключи, Гриша полуобернулся к выходу.— Только имей в виду, Роман Архипович, что у каждого человека, какой бы он ни был, свой коммунизм в голове, свой текущий момент, а ты, как главбух, думаешь, что это только твоя да начальства забота,.. — Перенесем прения на завтра,— прервал Гришу Гук. — На завтра так на завтра,— покладисто согласился и Гриша.— Тогда до свидания всем. Дверь тихо закрылась. Гриша вышел, но в кабинете будто все еще звучал его голос. — Товарищи! — внес предложение Гук.—Мы работаем уже боль­ ше часа. Согласно регламенту должен быть перерыв. Не возра­ жаете? Через минуту в кабинете остались только Гук, Лынев и Кандыба. Кандыба открыл форточку, закурил. Гук вытащил из стола лимонад, вазу с конфетами и печеньем, предложил Лыневу: