Сибирские огни, 1980, № 6

ИСЦЕЛЕНИЕ 131 Чаще стали возить его на перевязку, чаще растревоживали рану. Он и вправду оказался одиноким, и никто его не навещал. Грошев как мог занимал его и помогал при возможности. Принести обед старику и зас­ тавить его съесть хотя бы половину стало для него почти обязанностью. Грошев делал бы гораздо больше, если бы не руки, и он чаще был хо­ датаем: звал санитарку, медсестру, указывал, что надо сделать, шел искать врача. Он предложил однажды читать вслух. Старик охотно согласился. Грошев принес было «Записки врача», но Безменов, послушав немно­ го, сказал: «Знаешь, милый, мне чего-нибудь другого, а? Оно, конечно, умный человек писал, и про врачей полезно знать, но, понимаешь ты, другого хочется». Престранно оказалось, но старик любил военную те­ му. Грошев без труда нашел в одной палате книгу про войну и читал старику понемногу, и тот слушал чутко, прилежно. Говорил же он все реже и все тише,— и скорее уставал от разговора. Нина вскоре пришла. Снова у него забилось гулко сердце, когда она вошла в палату и их взгляды встретились. На ней был новенький белый халат, выданный в гардеробе. Он отметил, что халат ей очень шел и что она в нем походила на врачиху. Принесла она банку ва­ ренья, банку какао на сгущенном молоке и яблок. Выложив все это из сумки на тумбочку, она спросила: — Как дела? — Ничего, подживает. — Не говорят, когда отпустят? — Нет пока. Может быть, через неделю. — Ты не спеши. Лучше здесь долечиться. — Я торопить их не буду. — Из-за лица? — Да. И потом — руки. Я же буду беспомощен. И тут он впервые увидел слезы. Ладонью она попыталась их скрыть, но он видел. Оставаться в палате нельзя было дальше: их слу­ шали, на них смотрели. — Идем в коридор,—шепнул он. В тупике коридора было окно. Открывался за ним вид на старый прибольничный парк. Могучие вязы с поблекшими, сухими уже листь­ ями заслоняли окно, сквозь их редеющие кроны видны были аллеи, скамейки и сидящие на них больные в халатах. Многие прогуливались с посетителями. Дни еще стояли теплые. Он растворил окно. — Надо кончать со всем этим,— сказал он сурово. Лицо ее было спокойно и даже как-то просветленно, глаза были только чуть влажны, и две первые слезинки, не скатившись, висели на ресницах. Говорила она тоже ясно, просто, как, впрочем, всегда го­ ворила. — Мне больше не приходить? — Да... так было бы лучше, но... видишь, я хочу, чтобы ты поняла правильно. Так легче будет, безопаснее. — Ты боишься, что мы снова сойдемся? — Я - не боюсь, а знаю... знаю, что если сойдемся, второй раз бу­ дет еще тяжелее... Он почувствовал, что голос начинает изменять ему. — А я вот, Коля, думаю, что тяжелее быть не может. И потом, не надо говорить об этом. — И пре... прекрасно... Я тебе... знаешь, очень благодарен за то, что навещала, приносила... А теперь вот что, произнес он потвердев­ шим на минуту голосом.— Ты самоотверженность, жер 1 веннос 1 ь :ам