Сибирские огни, 1980, № 5

ГЕОРГИЙ МАРКОВ - КОРРЕСПОНДЕНТ ФРОНТОВОЙ ГАЗЕТЫ 183 В нашей газете трудились люди разные по возрасту и по опыту работы. Старшие передавали свой литературный опыт но­ вичкам. Охотно это делал Марков. Он очень любил «повозиться» с молодыми журналистами и начинающими писателями, всегда точно угадывал их слабые места, подсказывал, как их преодолеть. Как-то во время дежурства по номеру он прочитал в газете очерк о подвиге комсомольца, у ко­ торого был прострелен в бою комсомоль­ ский билет. Очерк заинтересовал писателя. Он тут же решил поговорить с автором. — Пишете вы Живо, как говорится, с ком­ сомольским задором,— похвалил он для начала.— Но иногда ваши герои уж очень лихо воюют. А вспомните, что говорил Лев Толстой о русском солдате.— И он прочел на память целый кусок из «Рубки леса». Это был полезный разговор о «муках слова», о котором упоминается в повести Г. Маркова «Моя военная пора». О готовности Маркова помочь начина­ ющим хорошо знали в Забайкалье. Его письменный стол всегда завален был ру­ кописями. Молодые армейские авторы — а их в то время было множество — присылали ему свюи стихи, рассказы, повести, «под­ стерегали» его с бумажными свертками на станциях и разъездах Маньчжурской же­ лезнодорожной ветки. Во время командировок Марков прово­ дил творческие семинары. А в 1944 году, когда на границе стало спокойнее, взялся за подготовку совещания молодых писате­ лей Забайкальского фронта, привлек к этой работе иркутских поэтов и писателей: И. Молчанова-Сибирского, К. Седых, И. Лу- говского, А. Ольхона. Многие в редакции удивлялись, как это у Маркова сочетаются сердечная доброта и тактичность с принципиальностью и даже этакой «ершистостью». Он мог смело вы­ сказать свое мнение, если даже оно расхо­ дилось с привычными, установившимися традициями, вступить в спор с кем угодно, если этого требовали интересы дела. Не­ которые объясняли это ссылками на «лите­ ратурный капитал» писателя. Ведь он — ав­ тор широко известного романа. Но дело тут, конечно, было не в литера­ турном капитале, а в самом характере че­ ловека. Вспоминается история с капитаном Бесовым. Бывший командир взвода тяже­ лых танков жаловался, что его взяли в ре­ дакцию, и настойчиво просился на фронт. Редактор назвал его «бузотером», даже «разлагателем забайкальской обороны» и решил было отчислить его из редакции. Марков пошел к редактору, рассказал о тя­ желом семейном положении Бесова — у не­ го было двое детей и больная жена — и по­ просил оставить в газете талантливого жур­ налиста. __ Это что еще за адвокаты у нас появились? — возмутился редактор. __ Вы не имеете права наказывать чело­ века за похвальное стремление сражаться на фронте. — Не вмешивайтесь не в свое дело! — отрезал редактор. Трудный разговор длился около часа. Редактор в конце концов понял, что пого­ рячился, и оставил Бесова в редакции. Следует сказать, что уехать на фронт у нас стремился тогда не один Бесов. Но как уехать? С рапортами и просьбами обра­ щаться бесполезно. Где же выход? Однаж­ ды в разговоре Марков высказал такую мысль: некоторые офицеры штаба и полит­ управления командируются на фронт для приобретения боевого опыта. А почему не посылают для этой цели нас, корреспон­ дентов? С этим вопросом он направился к редак­ тору. Тот ответил, что решение таких дел не входит в его компетенцию. Начальству виднее, кого посылать. Тогда он вынужден был пойти к генералу Шманенко — началь­ нику Политуправления фронта. Тот хорошо знал автора «Строговых», не раз приглашал его на чашку чая, хвалил его роман, всякий раз интересовался, не пишет ли он книгу о Забайкальском фронте и какая нужна по­ мощь, чтобы эта книга поскорее появилась на свет. Писатель решил использовать свои «связи» с начальством. Доводы его были весьма убедительны. Газета недостаточно пишет о фронтовом опыте. А пропаганди­ стами такого опыта в первую очередь должны быть военные корреспонденты, ко­ торые с помощью печатного слова имеют возможность разговаривать с десятками тысяч бойцов. Газета ничего не пишет о си­ бирских и забайкальских дивизиях, которые сражаются на западе. А это большое упу­ щение. И еще привел один довод личного характера. Сказал, что он намерен довести «Строговых» до Великой Отечественной войны и ему обязательно надо побывать на фронте. Возможно, писатель действительно замышлял это сделать, а может быть, ска­ зал просто так, «для пользы дела». Но этот довод оказался решающим. Генерал распо­ рядился, чтобы впредь непременно посы­ лали в действующую армию и корреспон­ дентов фронтовой газеты. Это было большое событие в жизни во­ енных журналистов Забайкалья. Марков вернулся из Политуправления а приподнятом настроении и начал собирать­ ся в дальнюю дорогу. В Чите на запасных путях уже стоял эшелон с подарками для фронтовиков от трудящихся области. С ним и должен был отправиться наш первый кор­ респондент. Но каково же было огорчение нашего «ходатая», когда редактор послал не его, а старшего лейтенанта Мара, сказав при этом не без намека: — Адвокаты подождут... Жаловаться Марков никуда не пошел: ведь тогда волей-неволей пришлось бы го­ ворить о преимуществах своей кандидату­ ры. А сделать этого он не мог. Наум Мар присылал с фронта много ин­ тересного материала; писал о героизме си­ биряков, о боевом пути сибирских дивизий. На некоторое время он вдруг замолк (как выяснилось, был контужен и попал в поле­ вой госпиталь), но затем снова возобновил свою деятельность. С той поры наша газета стала давать це­ лые полосы о фронтовом опыте, о подви-