Сибирские огни, 1980, № 5

А Л Е К С Е И Г О Р Ш Е Н И Н 178 ' борется против убеждения, еще бытующе­ го у студентов, что понятия «студент» и «солдат» несовместимы. Оно вредно, по­ скольку делает человека ненадежным не только в боевом строю, но и в обыденной жизни. Одно из важных достоинств повести «По­ лоса препятствий» в том, что автору уда­ лось показать тех, кто воспитывает в сту­ дентах бойцовские качества,— офицеров военной кафедры. Это по-настоящему дель­ ные, знающие, требовательные и в то же время очень душевные люди. Они по боль­ шому счету профессиональные защитники Родины. А между тем ни один из них не воевал, многие и родились, и выросли пос­ ле войны. «Я всю жизнь прослужил в час­ тях. Ни одного дня не воевал, но я боевой офицер»,— говорит Сокол, и это не бра­ вада, не поза. Его постоянная готовность к действию подтверждает это. С. Радченко, правда, дает и другое, несколько гипербо­ личное объяснение: «Майор всегда жил так, будто завтра начнется война». Чувство патриотизма безраздельно владеет май­ ором Соколом. И еще гордость тем, что ему доверено защищать свою страну. Как истинный педагог, майор Сокол все луч­ шее, что имеет, стремится передать подо, печным. И труды его не пропадают даром. Сознательное чувство воинского долга все явственней начинает пробуждаться и в сту­ дентах. Однокурсники решительно обрыва­ ют очередное нытье Мигули, дают принци­ пиальную оценку циничным рассуждениям студента Лантуха... Но майор Сокол доби­ вается большего: студенты проникаются к военной службе не просто сознанием необ­ ходимости, но и любовью. А что может быть важнее — любить дело, которому служишь? У курсантов даже появляется ощу­ щение романтичности воинской службы. А с этим чувством и сложнейшие армей­ ские испытания не кажутся слишком изну­ ряющими и тягостными. Вот почему так возвышенно, поэтично изображает С. Рад­ ченко и учебный бой, и марсч-бросок, и многие другие сцены походной солдатской жизни, и это придает произведению особую прелесть. Все мы знаем, что солдатская служба трудна и довольно-таки прозаична. Но иногда не мешает взглянуть на нее в ореоле романтики и поэзии. Тогда и марш- бросок не покажется нудной, изматыва­ ющей силы пробежкой. Пусть пыль, жар, пот заливает глаза, усталость одолевает после бесконечных километров по знойной степи, в то же время — все это рождает и чувство, и веру в свои силы, в себя... Как и у любого начинающего, у С. Рад­ ченко можно найти немало недостатков. Но как бы то ни было, все, что рассказывает нам молодой писатель, серьезно, значи­ тельно и художественно убедительно. ...А девушка так и уснула, привалившись к перегородке купе. Я осторожно встал и пошел к себе. Спал, разметавшись во сне, наш долговязый знакомый с хипповой гри­ вой. Полки ему не хватало, и ноги торчали в проходе. Что-то бормотал во сне друг его, Колька. Всхрапывали старики-годкй... И тихо было за вагонным окном в этот предрассветный час, и не было войны. По­ коем и миром дышал сон пассажиров, и ка­ залось, что будет так вечно. И не хотелось верить, что где-то люди продолжают уби­ вать друг друга, что кто-то держит под ра­ кетным прицелом нашу страну, что все мо­ жет повториться и снова придется умирать раньше срока неестественной смертью... В окне, напротив, начинали заниматься ро­ зовым верхушки далеких, почти у горизон­ та, сопок. А там, дальше, за теми непрони­ цаемыми сопками таилась обширная, мно­ голюдная и враждебная страна. И там, как когда-то сорок лет назад в фашистской Германии, с детства учили ненавидеть сво­ его северного соседа, Ненавидеть только за то, что могучая миролюбивая страна меша­ ет великодержавным планам новоявленных императоров.— хочет жить в мире со все­ ми людьми на планете. И настороженной смутной казалась ти­ шина.,, ♦