Сибирские огни, 1980, № 5

136 ВИТАЛИИ ГОНЧАРОВ — Подумайте хорошенько. Завтра доло­ жите. — Есть доложить! А что докладывать? Что я знаю о службе в ВДВ? Парашюта — в глаза не видел. А ведь его надо не только знать до тонкостей, но и совершать с ним прыжки/ А хватит ли у меня смелости и умения? А как я буду обучать и воспитывать подчиненных? Чему я их могу научить, если сам в парашютном деле ничего не смыслю? Эти вопросы снова и снова задавал я себе и не находил ответа. А ребята подтруни­ вали: — Давай в . ВДВ, если жить надоело! Вспомнился преподаватель тактики, бы­ валый десантник подполковник Первеев, которого мы, курсанты, очень уважали и любили. В ходе занятий он много расска­ зывал о беззаветной храбрости, мужестве и отваге крылатых гвардейцев в боях под Москвой, на Керченском полуострове, при форсировании Днепра. Особенно глубоко запал его рассказ о самоотверженном подвиге двенадцати ком- сомольцев-добровольцев на Свири, вызвав­ ших огонь на себя. Не знал я тогда, что мне выпадет высокая честь проходить службу в этой прославлен­ ной гвардейской Свирской Краснознамен­ ной дивизии, воспитавшей 18 Героев Совет­ ского Союза. В ту ночь, взвешивая все «за» и «против», я долго не мог заснуть... Признаться, нелегко было принимать от­ ветственное решение. Но оптимизм все же взял верх. Вопреки всему страстно захоте­ лось во что бы то ни стало преодолеть ин­ стинктивный страх перед стремительным Падением, овладеть тонкостями парашют­ ного дела и обрести крылья. С такой твер­ дой решимостью на следующий день я выходил из училища с документами, в ко­ торых предписывалось: «Прибыть в распо­ ряжение командующего ВДВ». * * * В те первые послевоенные годы воздуш­ но-десантные войска переживали свое второе рождение. Обогащенные опытом Великой Отечественной войны, они совер­ шенствовали организационную структуру, оснащались новейшим автоматическим ору­ жием, самой современной боевой техникой. Все это значительно повышало их огневую мощь, позволяло успешно решать опера­ тивно-тактические задачи в глубоком тылу противника. Полным ходом доукомплектовывались подразделения личным составом. Подавля­ ющее большинство офицеров среднего и высшего звена имели боевой опыт, пройдя закалку в горниле суровых испытаний ми­ нувшей войны. Молодые же офицеры, рас­ полагая солидными знаниями, приобретен­ ными в трехгодичных училищах, оказыва­ лись совершенно неподготовленными по главной профилирующей дисциплине — па­ рашютно-десантной подготовке. Этот суще­ ственный пробел сразу ощутили и мы, вы­ пускники пехотного училища. Учитывая это, командование дивизии спланировало проведение с нами сборов, на которых предстояло изучить материаль­ ную часть и правила укладки различных па­ рашютных систем, совершить по 2—3 прыж­ ка. Однако мне на этих сборах участвовать так и не пришлось. Командир батальона, в штат которого я был зачислен командиром парашютного взвода, приказал временно принять под командование роту. Я попы­ тался было объяснить, что не имею на это права и прыжкового опыта. Но он не стал выслушивать мои доводы, а лишь много­ значительно заметил: — Будет у вас и опыт. И очень скоро. В правоте его слов я убедился, когда при­ бежавший ранним Январским утром по­ сыльный выпалил: — Рста поднята по тревоге. Приказано готовиться к прыжкам. День прыжков — традиционно-празднич­ ный день для десантников. Особенно па­ мятным он бывает для тех, кто впервые поднимается в небо. С новыми, волнующи­ ми впечатлениями ожидал столкнуться и я. Однако даже теперь, после двадцати лет службы в ВДВ, повидав всякого, я бы усо­ мнился, услышав эту невероятную, проис­ шедшую со мной историю посвящения в десантники. «Такого быть не могло»,— ска­ зал бы я. И тем не менее все было именно так. Еще в ходе знакомства с подчиненными, рослыми, лихими ребятами, я не раз слы­ шал задаваемый будто невзначай, но с оп­ ределенным умыслом вопрос: «А сколько у гвардии лейтенанта прыжков?» Во время занятий по парашютно-десант­ ной подготовке кто-нибудь обязательно ин­ тересовался, какова прочность на разрыв купола или строп парашюта, а то с на­ ивнейшим видом просил разъяснить, фор­ мулу ускорения свободно падающего Тела. Трудновато было потом разговаривать с таким эрудитом, тем более делать замеча­ ния по службе. Стоит он перед тобой с на­ чищенными до блеска, расположенными в два ряда нагрудными знаками и всем сво­ им видом говорит: «Прыгни-ка сперва, а потом и воспитывай». Метко подметил эту психологическую особенность известный поэт, побывавший в нашей части: Здесь дверцу новичку , откроют сразу, А душу — нет! Ты прыгни-ка сперва! В этом и я убедился в тот памятный и злополучный для меня день. Первое, что бросилось в глаза, когда я с ротой прибыл на площадку приземления,— это огромная оболочка привязного аэро­ стата. Аэростат то прижимался к земле, за­ драв вверх причудливый хвост, то, забрав очередную партию десантников, устремлял­ ся в безоблачную высь. С земли было хо­ рошо видно, как открывалась дверца гон­ долы и из нее одна за другой вываливались