Сибирские огни, 1980, № 4

96 ВЛАДИМИР КОНСТАНТИНОВ Потом придал комнате вид, какой может быть при ограблении. И здесь увидел, что Смолина пытается подняться. Схватил портфель, выбежал на улицу. Сел в машину и уехал. Всю ночь не спал, думал —за мной приедут. Наступивший день казался мне каким-то кошмаром. Я боялся каждого шороха. Но за мной никто не приходил, и я стал понемногу успокаиваться. Когда же узнал, что по. подозрению в убийстве арестован летчик, совсем успокоился. — Вы говорите, что не хотели убивать Смолину. Тогда зачем взяли с собой кастет? — Я его не брал с собой. Он оказался в кармане, случайно. — Что вам известно об убийстве Волошиной? — Известно, что ее убил Буров по заданию Курганова. — Отчего оставили у себя бриллиантовые сережки? — Нелепейший случай, поверьте. Деньги и золотые вещи, как я уже говорил, выбросил в сливной колодец, а дома обнаружил в кармане се’ режки. Растерялся и не нашел ничего лучшего, как положить в секре­ тер. Там их и обнаружила Наталья Павловна. Пришлось сказать, что купил ей в подарок к 8 Марта. Михаил вновь остановил магнитофон. •— Я предвидел, что Лотарцев и з б е р е т именно этот путь за­ щиты,—сказал я. — А главное —как бы я ни старался, не смог бы опровергнуть его показания. Ситуация, да? И я, понимаешь, решился. Пойми, Сережа, очень уж хотелось вывести этого типа на чистую воду. Да ты послушай. — Скажите, при уходе из дома Смолиной вы закрывали печную за­ движку? — слышится голос Краснова. — Какую задвижку? Никакой задвижки я не закрывал,—поспешно, пожалуй слишком поспешно, отвечает Лотарцев. Наступает долгая пауза. Очевидно, именно в этот момент Михаил и решился задать свой вопрос. — Как же вы не закрывали задвижку, когда на ней отпечатки ва­ ших пальцев? —наконец звучит внешне равнодушный, даже несколько насмешливый голос Михаила. Но я, хорошо знающий его, понимаю, как он напряжен и чего стоит ему это спокойствие. — Этого не могло произойти, я был в перчатках! Все! Запрещенный удар Михаила достиг цели! Лотарцев фактиче­ ски признался, что именно он закрыл задвижку. Иначе ответ не истолку­ ешь. А это доказывает и его умысел на совершение убийства. — Я—я... хотел сказать...—бормочет он, но так и не находит слов оправдания. Как это непохоже на Лотарцева! — Зачем вы закрыли задвижку? — Я не хотел. Сам не знаю, как все это получилось. — Лжете, Лотарцев. — Идея «ограбления» принадлежит Курганову? — Нет. Он намекнул лишь, что Смолина могла написать письмо в прокуратуру... Искал письмо... Когда натолкнулся на деньги и драго­ ценности, решил инсценировать ограбление. — Письмо нашли? — Да. В ее комнате, в письменном столе. Оно было не закончено. Я его выбросил в печь. Вот тогда, очевидно, и закрыл задвижку. Михаил выключил магнитофон. Помолчали. — Ну, что скажешь? —наконец, не выдержал Михаил. — Рисковый, скажу ты, Миша, парень. Что-то раньше я в тебе это­ го качества не замечал. — Беру пример с тебя. — Ну уж... Для этого нужно быть в душе, как поется в популярной песне, «флибустьером и авантюристом».