Сибирские огни, 1980, № 4

80 ВЛАДИМИР КОНСТАНТИНОВ ► створки окна. Глаза Натальи Павловны в темноте мерцали краснова­ тым светом. «Ведьма!»,—с замиранием подумал я. Она, продолжая смеяться, в буйном веселье закружилась по ком­ нате. — Тебя! Тебя хоронят! —продолжала кричать. — Как же меня могут хоронить, когда я здесь? —цепенея от ужа­ са, закричал я. — А ты посмотри. Я встал и, подойдя к окну, выглянул на улицу. По ней, прямо под окном, шла похоронная процессия. Темные, безликие люди медленно брели за гробом, стоявшим на большой открытой машине. Гроб был пуст. — А гроб-то пустой,—сказал я Наталье Павловне. Она подскочила к окну и тоже выглянула на улицу. — А-а-а! Сбежал! Опять сбежал! —злобно закричала она и силь­ ными холодными руками впилась мне в шею. Я одной рукой схватил ее за волосы, а второй пытался оторвать от шеи цепкие пальцы. В борь­ бе мы перегнулись через подоконник. Новый, мощный порыв ветра подхватил нас и понес в темную бездну ночи. Ветер свистел в ушах. Внизу под собой я ощущал теплое дыхание большого города. Но Наталья Павловна уносила меня все выше в холод й тьму. Она изви­ валась холодным гибким телом, стараясь сбросить меня. Но я крепко сжимал в руке ее волосы. Поворачиваясь ко мне, злобно кричала: — Бессовестный! Я буду жаловаться! Мы пролетали меж мерцающих звезд. Я сорвал две звезды. «Подарю Лене»,—подумал я. Но здесь раздался дикий хохот Лотар- цева. — Ха-ха-ха! Нужны они ей! Этого добра у нее-хоть пруд пруди! Я посмотрел на небо и не увидел звезд. Всюду была вязкая, зияю­ щая чернота. Неужели Лотарцев и до звезд добрался? И я заплакал. Плакал долго навзрыд, как мальчишка. Мне было жалко себя, Лену, а особенно —обворованное небо. «Как же так, без звезд? Ведь они же для всех?» —думал я. Торопясь, выхватил их из кармана и бросил На­ зад в небо. Но сорванные звезды были холодными, вялыми и, сереб­ рясь; полетели вниз. Где-то далеко-далеко внизу я видел светлые всплески упавших на землю звезд. Доносился слабый голос Лены: — Сережа, что с тобой? Проснись! Я отвечал, что не сплю. В доказательство пытался открыть глаза и не мог. Проснулся, когда комнату заливал солнечный свет. Надо мной склонилась мама. Лицо встревоженное. — Сережа, ты проспал на работу. Что с тобой? Во сне ты кричал, плакал. Я пробовала тебя разбудить, но не смогла. — Ничего, мамочка, ничего. Все будет нормально. 20 I Лотарцев был арестован по возвращении из командировки. Он кричал. Он возводил к небу руки. Он поражался акту насилия. Он воз­ мущался творимым беззаконием. Словом, вел себя как настоящий ак­ тер-трагик. Лишь в глазах метался панический, животный страх, страх перед будущим. И я уже знал, он многое расскажет из того, что ему известно. Многое, но не все. Он не скажет подлинной правды обстоя­ тельств убийства Тани Смолиной. Будет юлить, выкручиваться, выгора­ живать себя. ■' - -