Сибирские огни, 1980, № 3

92 МИТХАС ТУРАН Старик резко обернулся и тут же снова устремил взгляд на тополя. Только что дружно гомонившие на деревьях скворцы разом смолкли. Губы и бороденка Сарапа нервно задергались. Он умоляюще посмот­ рел на Паюсу и спросил, как выдохнул: — Торай не приехал? Теперь у него тряслась нижняя челюсть. Ответа он не дождался. Сам прошептал: — Не приехал... — Пусть видит сотворивший беду...—Паюса смахнула уголком платка слезы. Сразу сникший, дед Capan поплелся за Паюсой-килин. У дороги на бревне сидела бабушка Мыкчан, жена двоюродного брата Сарапа. Ста­ рик поздоровался —она ответила. «Люди уходят и возвращаются. Надо, не надо,—все торопятся. Ку­ да? Зачем? Чтобы вот так сидеть на бревне?» —так, казалось, раз­ мышляла бабка, проводив их равнодушным взглядом. Скворцов на тополях —черным-черно. Они снова загомонили, слов­ но переругивались. Паюсе показалось, что из окна пустого дома кто-то выглянул, а потом торопливо метнулся по ограде. Что бы это могло быть? Женщина постаралась унять охватившую ее тревогу, убеждала себя, что ей просто показалось. Кому и откуда там взяться среди бела дня? Но сердце колотилось, а в голову лезли несуразные мысли. В аале поговаривали, будто по ночам в доме деда Сарапа светятся окна. Мат­ рона-вдова, которая пасет частный скот, сама видела, как там горел свет, когда поздним вечером искала в лесу корову. Таниза, дочка сто­ рожа Табита, подменяя загулявшего отца,"объезжала ночью посевы и перепугалась, завидев огонь в окнах. Многие этому не верили, говорили, что аальские хулиганы безобраз­ ничают. Но никто в таком баловстве никогда замечен не был. А все­ знающая бабка Манит, ворожея, твердила, что это неспроста, что дух человека, если обидеть его, начинает тревожить живых людей. Кто-то из пяти братьев, чей-то дух, должно быть, наведывается к родному оча­ гу, а там некому сделать приношение через огонь, задобрить дух, сжи­ тая ту пищу, какую люди едят. Нашелся бы шаман, он смог бы отвести черную душу от дома деда Сарапа. Паюса хотела верить в это. Хотела, потому что вот так же мог вер­ нуться и дух ее убитого на войне мужа Сыбоса. Она осталась верна му­ жу, будет верна ему всю жизнь. Если бы еще чувствовать его рядом с собой... «Шторки на окнах задернуты»,—подумала она про себя, лишь бы отогнать беспокойные мысли. Скворцы на тополях все никак не могли сговориться и продолжали перебранку, будто решали что-то важное, и не могли прийти к единому мнению. Вдруг один из них звонко тинькнул, и вся стая вспорхнула с деревьев. Старик стоял под тополями. Он оперся на палку,, огладил бороден­ ку. как бы говоря: «Ну, вот я и пришел...», постучал посохом по тало­ вому тыну и, молодея на глазах, весело хмыкнул. Он всегда делал так, возвращаясь в свой дом. И теперь он был переполнен заботами и на­ деждами. Capan обошел двор, заросший бурьяном, шагнул к двери, подергал замок. Незапертый, замок сразу открылся. — Худай-хайраххан! Боже праведный! Не суди нас...—причитала Паюса, ступая за стариком с таким чувством, будто сейчас увидит труп давно потерянного и только что найденного утопленника. В дверях она наклонилась, чтоб не задеть головой низкой притолоки.