Сибирские огни, 1980, № 3

86 СОЛНЦЕ ИДЕТ... Какой я нынче рыцарь! Лесть мне стала ругани милее и жизни не дороже честь моей прекрасной Дульцинеи. О, Дульцинея! Где она, скорбит в каком краю далеком! Но... помолчим о ней. Жена еще услышит ненароком. 4 Я зло искоренить мечтал. Не жил расчетливо петляя. Не защищался — защищал, себя под шпаги подставляя. Как много песен боевых мы спели с добрым Санчо вместе. Но вот и Он уже затих, женился на своей невесте. В два раза толще стал давно мой боевой оруженосец. Вовсю, я слышал, пьет вино. Еще,— судачат,— рогоносец. И у него, как у меня, к любимой женушке впридачу нет ни доспехов, ни коня, но есть автомобиль и дача... 5 Сижу, на солнце греюсь я. В тени — воспоминаний груда. И, подточить ее грозя, могильный червь глядит оттуда. О, радости былых щедрот, печальный образ, щит и стремя!.. Я чувствую: в Ламанче ход мое остановило время. Я слышу: пол метет жена. Меня ругает все сильнее. О, боже,— в прошлом ведь она была Тобосской Дульцинее^! Жену утешить я готов. Но — силы, где! Не взять назад их. Крылатых мельниц нет. И слов в душе не нахожу крылатых... Перевел Б. ФИШЁР