Сибирские огни, 1980, № 3

НА ПЯТИ ЭТАЖАХ И ВОКРУГ 77 наш запрос.—Илин раскрывает личное дело Тонконогова.—Все понят­ но? Ну, а теперь можете дослушивать всю эту белиберду. У меня —как гора с плеч. В голове проносится: «Конечно же! Я еще там, у Метелина, сомневался». Вру самому себе бесстыдно, издеваюсь над собой и не могу не врать. — Ну, не сволочь ли! —весело возмущается Алабата, он грозит Ме­ телину тростью,—Отдубасить бы тебя ниже пояса да с потягом! По глазам ударяет ослепительно яркая вспышка: это Шигарев сде­ лал снимок одураченной толпы. Дубицкий листает бумажки в личном деле Тонконогова, не хочет смириться с таким оборотом дела. Толпа приходит в движение, двумя потоками окружает Шигарева. Лысину Тонконогова несет —закружило к двери. К нам подходит Кержин. Вид просветленно-радостный. — Праведника господня писать с тебя вот с такого,—говорит ему Игнат Павлович. — Да, знаешь ли,—соглашается Кержин.—Моя интуиция... — Тебе хорошо с твоей интуицией! А мы опять в дураках. — Что, съели? —натужно кричит позади нас Найденов. Проскуряков идет —лавирует неуклюже между стульями, руки рас­ кинул, хлопает белесыми ресничками, спрашивает у самого себя: — Дак ы... Тогда —что? Безлобов тычется с какой-то фразой то к одному, то к другому; ник­ то его слушать не хочет, он ловит Проскурякова за пуговицу, тянет на себя и словно пристегивает к халату. — Между прочим, этого надо было ожидать,—говорит он,—Хоть и ловко сделано, а шито белыми нитками. А мне снова Юрий Кириллович над ухом: — На таких поворотах как раз и проверяется суть каждого. Сам он оказался, надо отдать ему должное, довольно осторожнымс никак не проявил себя. Оглухов тяжело, как по вязкой грязи, шагает к Шигареву, перед ним расступаются, он ширяет Семена кулаком в бок. — Вот так-то, слышь,—говорит.—Кому-кому, а мне-то надо было подумать. Всякую чушь готовы заглотить! И тЫ попалась на удочку,— говорит он Метелиной.—Вот ведь негодяи! А ведь ты им чуть всю обед* ню не испортила, когда проводки телефонные перестригла. — Да, уж я думал —все, сорвалось,—посмеивается Шигарев.—> Думаю, не поверят после обрыва в мою неосторожность. — Для тебя-то какой хлеб? —говорит мне Лариса.—Пусти магни­ тофон, пусть записывает. Найденов хлопает себя по,ляжкам: — Ну —вошла! Императрица, прихватившая заговорщиков на мес­ те преступления... Эх, как сейчас каждый чешет в затылке: почему де­ сять минут назад не крикнул, что ничему не верит? Подходит Алексей, потухший и утомленный. — Черт его вынес с этими папками! —говорит Шигарев. Метелин молча достает сигарету. Директор неторопливо завязывает брошенную Дубивдсим папку; сам, как завязанная папка, уныло-серый, ни на что не реагирующий, на­ правляется к выходу. В дверях стоит, всех удивленно разглядывает Пе­ лагея Савельевна. — Вот как ходим-то,—жалуется она подошедшему Илину.—К ша- пошному разбору и то чуть поспела. — Могли бы и вовсе не приходить,—отвечает директор. Пелагея Савельевна с обиженным видом уступает ему дорогу. Ме- фодий отстегивает со своей пуговицы руку Безлобова, торопится на­ встречу Пелагее Савельевне.