Сибирские огни, 1980, № 3

НА ПЯТИ ЭТАЖАХ И ВОКРУГ 69 швейных иголок (они в то время на толкучке были по пяти рублей шту­ ка!). Обнаружит все это Вася и укатит дальше на восток —ищи ветра в иоле! Что же делать? Машины до Заозерска все нет и нет. Попросил­ ся Шигарев на проходящий поезд, приезжает в город, а Вася-тю сидит под стеной вокзала, улыбается во всю рожу. Идти Васе некуда: забрал его Шигарев с собой к тетке. Живут неделю, другую. Работать при­ строились в рекламбюро, съездили в Заозерск. Тонконо^овская хибара забита, печка развалилась, окна выхлестаны; у Шигарева квартиран­ ты во всем доме, отец не работает —нечем. Оставил ему Семен боль­ шую половину фотодобра, взамен получил тысяч на сорок облигаций. В городе Вася от него вскоре ушел, женился. Обижаться на Шига­ рева Васе грешно: тот дал ему тысячу иголок и хлебную карточку. Правда, предупредив, что она фальшивая, и потому, если Вася с ней попадется, говорить должен, что карточка найдена. Сошло. А надо ска­ зать, что Вася всю войну проторчал на продовольственном складе, брюхо распустил, пайка не хватает, на базаре все втридорога. Однажды проверяли они вместе шигаревские облигации. У одной номерок не сошелся. Чуть-чуть. Послал Шигарев Васю с кувшином за степной водкой. Возвращается Вася, выпили, Шигарев стал убирать облигации и вроде бы случайно еще раз посмотрел на таблицу. «По­ стой, постой! Как же это мы смотрели! Облигация-то выиграла. Мало­ вато, да ведь и две сотни на дороге не валяются». Смотрит Вася и гла­ зам не верит. Он ее и под лупу, и на свет —никакой подделки! «Ну, раз такое дело...» Хотел Вася тут же побежать в сберкассу, графин пообъ­ емистее кувшина прихватил.—«Отставить! —говорит ему Шигарев.— И не вздумай сказать кому-нибудь. Это,—говорит,—для меня раз плю­ нуть, да только срок велик: до двадцати пяти годочков! А хотел просто посмотреть, как у тебя глаза на лоб полезут. Сожги». Васе бы поднести спичку к облигации, а он схитрил, отошел к умывальнику, чиркнул спичкой над тазом, а облигацию незаметно —в карман. Пошел в сбер­ кассу. Получил. Сознался Шигареву. «Давай,—говорит,—еще. Хоть целый десяток». Й заработала контора. Обнаглели, уверовали в свои, возможности. Рискнули не мелочиться, подделали пятитысячную, хотя и знали, что пошлют облигацию на экспертизу. Жадность фраера гу­ бит! Отдал Вася облигацию в окошечко сберкассы: «Вот, нашел бу­ мажник, а в нем это. Вроде бы выиграла, проверьте». Сказали, когда можно приходить за выигрышем, поздравили. Приходит Вася через ме­ сяц к тому же окошечку, кассирша просит немного подождать. Й вско­ ре с ним рядом оказываются двое в штатском. Третий вышел из даль­ ней комнаты к кассирше. , Дома при обыске у Васи ничего, разумеется, не обнаружили. Вы­ крутиться Васе не удалось, как он ни строил из себя дурня. Пойман с поличным. Вот только кто готовил для Тонконогова фальшивые обли­ гации? Следствие тянулось долго. Уж как, Вася не помнит, просочи­ лись до него слухи о том, что Потап Остапович Оглухов ни с того ни с сего вдруг уснул и спит вот уже второй месяц. Он и ляпнул на суде имя Оглухова. «Хотите —верьте, хотите —нет, а я больше ничего до­ бавить не могу». Кроме двадцати лет Васе предъявили еще иск в 25 тысяч рублей — ущерб, нанесенный государству. Справедливости ради и то, и другое следовало поделить с Шигаревым хотя бы поровну. Сначала Шигарев обещал отдать Васе свою долю ущерба. Он, правда, помог Васе пристроиться на выгодную работу —рубщиком по камню. Потом стал тянуть резину. Доказательств у Тонконогова ника­ ких: никто ему, оклеветавшему Оглухова, не поверит. И теперь Семен Викторович грозится упечь Тонконогова за шантаж (а там по статье до восьми лет!). Телефонный разговор, записанный на магнитную ленту,—