Сибирские огни, 1980, № 3

НА ПЯТИ ЭТАЖАХ И ВОКРУГ 55 всех, спросил: —Кто ж тогда, если не Шигарев? Эйшь ты! А по-мо- еМу>—он, больше некому... Так-то, если разобраться и обо всем вспом­ нить, то тебя, Лариса, надо было проучить. Дело прошлое, и я тебе скажу: надо было! Еще хорошо —юбку на голове узлом не завязали, а ты как раз тогда одна из всех длинные носила. Кержин уронил голову лбом на ладонь, плечи свел, как если бы его Оглухов хлестанул по спине плетью и размахнулся для нового удара. Лариса погасила сигарету, взгляд остановила на мне. — Вода на твою мельницу. Вы же с Алексеем хотели привязать к этому кресту главную нить интриги. Разбитая любовь, искалеченные судьбы, виновный отыскивается только почти через сорок лет, им ока­ зывается, как и во всяком детективе, тот, на кого меньше всего падает подозрение читателя. Или в вас обоих все уже прогорело и вы поста­ вили на этой чепухе крест? Оглухов помотал опущенной головой, угрюмо сказал: — Это ты брось. Смешки свои эти. Не было б той ночи—все могло быть по-другому. И у тебя, и вообще. — Значит, не судьба,—улыбнулась ему Лариса.—И поговорим-ка 0 другом. Как же это вы, земляки и однокашники,—Лариса говорила мне и Алексею,—как же это вы позволили оклеветать нашего По- тапа? Вон оно что! Оказывается, Клавдия Федоровна уже давно обо всем рассказала мужу. («Если ты —не к чему было и просыпаться!») — Да, слышь,—сказал Оглухов, нехорошо улыбаясь и поматывая головой. Уж такого кобеля навесили, в такой смоле выкатали, что пря­ мо—брат самому Гитлеру! Надо же! —Оглухов шлепнул себя по лы-, сине.—Тут, конечно, больше смешного. А все же —не проснись я, так бы и схоронили как преступника: вынос из морга безо всяких там речей ,и оркестров. Пришли Найденов и Шигарев. Николай сказал, что телеграмму Васе Тонконогову с распоряжением завтра же быть в Доме художников отстукали. Шигарев раскрыл перед Ларисой кожаную папку, в ней ле­ жали большие фотографии —поясной портрет Ларисы Николаевны с этюдом Лорки Метелиной на мостках заозерской речки. Лариса взяла верхнюю карточку и долго ее разглядывала, блуж­ дая пальцами под нижним веком и возле губ. — Умеешь польстить,—сказала с легкой грустинкой в голосе и во ■вскинутых на Шигарева глазах. Снята Лариса было умышленно чуть-чуть не в фокусе, от этого ка­ алась моложе. Зато в этюде Вадима Романовича можно было разгля- деть все до последнего мазочка. . — Цел этот мостик, не знаешь? — Этого нет, а тот стоит, с которого меня Потап на старые сваи бросил.—Шигарев повернулся к Оглухову: —Было бы хоть за что! , — Такому, как ты, любая порка только на пользу,—сказал Оглу­ хов и сел прямее. Шигарев снова повернулся к Метелиной: Оглухов но- |Ги подобрал ближе к дивану, руками оперся в колени,—Ну, чего его­ зишь? Сядь. Сказал вроде бы полушутливо, а ноздри при этом угрожающе раз­ дул и взглядом из-под косматых бровей так бы и содрал со спины .Шигарева кожу: —Сядь-ка, слышь, говорю. Вижу —Лариса карточку свою положила на стол, Кержин поднес пальцы к виску. Метелин замер у балконной двери, Найденов прикрыл дверь в прихожую. И только Шигарев не замечал или не хотел замечать состояния вОглухова. Он разнес каждому по фотографии, а с оставшейся пошел акружить по комнате, отыскивая для нее на стене место.