Сибирские огни, 1980, № 3

НА ПЯТИ ЭТАЖАХ И ВОКРУГ 31 •— И там будет сказано: «Осень опалила ее волосы первым дыха­ нием»,— Лариса насмешливо вздохнула. С улицы вошел Вася Тонконогов. Глянул в нашу сторону, заторо­ пился вниз. Шигарев его окликнул весело: — Подойди! Вася уже успел опуститься ступеньки на три, оглянулся: — Я? Мне? Подошел, снял шляпу. — Знаешь, кГо это? —спросил Шигарев Метелину.* Та слегка пове­ ла плечом.—А ты? —спросил Шигарев Васю. — Догадываюсь.—Тонконогов положил шляпу на грудь. Он был и угнетен, конечно, сообщением о пробуждении Оглухова, и захвачен сей­ час врасплох, а все пробовал валять дурака, голову в плечи ужал, ко­ лени подогцул. — Бить будете? —спросил Метелину. ' С лицом своим Вася, правда, совладать не сумел: на нем сбежа­ лись разом и растерянность, и страх, и дурацкая улыбка, и он это, ви­ димо, чуял, а отряхнуть лишнее с лица не мог. — Спроси его, Лариса,— сказал Шигарев. — Спрошу. Только с глазу на глаз,— ответила Метелина со скры­ той угрозой.— Скажете правду, Тонконогов? — Вам -—как на исповеди. — А правду о Потапе Оглухове? — Я сказал ее на суде. Другой нету. — Ой ли? —Лариса пошла к тамбуру. Вася, вихляя и как на ластах, обогнал ее, чтобы открыть дверь. — Язвочка! — сказал Шигарев. Вася вернулся и встал перед ним жалким —теперь уже не наиг­ ранно жалким —просителем. Шигарев сказал, что на меня в гостинице бронь, и мы можем быст­ ренько до нее слетать, потому что потом будет некогда. Шигаревскаи «Волга», серо-голубая и довольно разбитая, стояла у подъезда. Шига­ рев глазами поискал среди пешеходов Ларису, не нашел, и мы поехали в сторону речного порта. На его месте, помнится, была свалка. Весь берег до железнодорож­ ного моста был заболочен, хилые домики стояли на сваях, и каждый словно привязан к обрыву кривым, кое-как сколоченным тротуарчиком. Теперь берег поднят (песка намыли), набережная из бетонных плит, город повернулся к реке, улицы застроены пяти- и девятиэтажными до­ мами. — Вот так и прокатилось время,— сказал Шигарев.—У Ларисы дочь старше той Ларисы, что была в Заозерске... Пулю в затылок, а? — вспомнил он и, дернувши головой, плотно сомкнул губы.—А хочешь узнать правду? —он быстро посмотрел на меня.—-Хочешь знать, кто был третьим во время расправы на кладбище? Скажу —не поверишь. Нет, пусть об этом скажет тебе Вася Тонконогов. — За бутылку Вася назовет любого,—сказал я. — Это только так кажется. Вася хоть и придурок, а в таких де­ лах—могила! Воровской закон. Мне-то Вася сказал еще давно, чью папироску видела Лорка на кладбийде. Только ни ему, ни мне теперь никто не поверит.—Шигарев махнул рукой.—Э, да кому это сейчас ин­ тересно! — Кому? Да той же Ларисе, Алешке, всем заозерцам! — Всё —так. Но грех тот у меня, как у раба клеймо на лбу: выжгли в свое время и—на веки вечные. А кто бы мог там быть, по-твоему? Ты его знаешь, но не ломай голову: он выше подозрений! Был и остается. У него способность или свойство натуры —совершать иногда поступки,