Сибирские огни, 1980, № 3

НА ПЯТИ ЭТАЖАХ И ВОКРУГ 17 потом еще и проверять свое мастерство на ярмарке? Отец у него, хозя­ ин фотоателье, был, я думаю, самым богатым в Заозерске. Каждую весну —дороги только подсохнут —отправлялся на лошади со всей сво­ ей аппаратурой на юг в Киргизские степи (киргизами тогда называли и казахов) и снимал по аулам до осени. Отец давал Семену денег уйму. На голубей, на корм для кроликов, на краски. Шпана заозерская, как и обещал Сенька, меня не трогала, ходи хоть в любой конец города, хоть на пески (это где купались). А шпаны было навалом. Верховодил всеми старший Тонконогов, волк. Успел в детской колонии побывать, по фене ботал, как вор заправский. Занимались мы во вторую смену. Электричества в Заозерске тогда не было, лампа двадцатилинейная одна на весь класс. Васька во время урока дверь приоткроет и в ламповое стекло из рогатки —бемс! Стен­ газету повесят —он ее с двух углов подожжет. Ночыо на школьную крышу заберется, трубы рваньем заткнет. Ясное дело: самому не доду­ маться, старший учит. Он-то, старший, как потом выяснилось, и научил Сеньку нарисовать трешницу и подсунуть какой-нибудь лопоухой дере­ венщине. Зимой Витька из Заозерска уехал. Васька один ничего «е сто­ ил, мы учились, он развозил воду в бочке, собирал утильсырье на теле­ гу, потом пристроился на паровую мельницу. Появился снова Витька у нас летом тридцать пятого. Мяса так и не наростил, но в дальних странствиях пообтесался, приобрел манеры фраера-полуинтеллигента. Одет с иголочки: белые брюки, расклешен­ ные на длину полуботинок, клетчатая кепка и, конечно, модная в то время рубашка-апаш с воротником, выкинутым на лацканы коротень­ кого пиджачка. Была середина августа. Через неделю почти весь наш девятый разъехался бы на вступительные экзамены —не могли придержать где- нибудь черти Виктора на эту неделю! На танцевальную площадку пришел он с Семеном Шнгаревым. Пришел и Васька, но держался от брата на почтительном расстоянии, не хотел портить картины. Сбились ребята кучкой вокруг старшего Тон- коногова, курят его дорогие папиросы. Играют вальс. Лариса танцует с Юрлагиным. — Такая цаца и с этим задохликом! —говорит Виктор чуть с хри­ потцой и на одесский манер.—Да вы что? Заиграли танго. Виктор через площадку беглыми размашистыми шагами, с папиросой в зубах —к Ларисе. Папиросу выщелкнул за пе­ рильца, кепку отдал подержать Юрлагину. Тот взял. От неожиданно­ сти—покорно. Ему бы ее нахлобучить на рыжую Витькину голову, но он предпочел смиренное благополучие разбитой физиономии. Танго у нас танцевали абы как, по-фокстротьи, а эти вышли и, как в кинофильме «Петер», со всеми пируэтами и выпадами. Другие вы­ ходить не решаются, смотрят. Танцоры закончили под аплодисменты. Юрлагин запоздало оскорбился. Но и с Виктором Лорка танцевать больше не захотела. Нет, и все тут! Возможно, ей рассказали, кто такой этот долговязый парень. А может, он и сам позволил себе что-то лишнее. Шигарев посмеялся над Витькой: «Отшила? Опалил крылышки». А сам-то ходил в те дни как поленом подавившийся. Отмела Лорка в тот вечер и Юрлагина тоже. Конечно, как бы это она пошла танцевать с парнем, который по-лакейски принял у Тонконо- гова кепку! Как видите, у Лорки были основания заподозрить и Дубицкого, и Юрлагина. Окликнула же она и потом назвала Оглухову почему-то Се­ мена Шигарева. Темное дело. Писал потом Шигарев через Алексея Ла­ рисе в Киев, ответа не получил. Ну, вот. А теперь снова в выставочный зал. 2 Сибирские огни К? 3