Сибирские огни, 1980, № 3

РАССКАЗЫ 101 Черными глазами, Черными глазами. Две птички сидят, Люди все их видят Черными глазами, Черными глазами... Знаешь эту песню? Нет? Не поют теперь? Хорошая песня... Ну, там дальше про то, как эти две птички встречаются, вместе летают по ясно­ му небу... Поем от души. Старшие на наш хоровод собрались, подпева­ ют. Так весело, будто даже горы с нами пели. Улететь бы этим двоим, как тем птичкам из песни. Жили бы они, может, и теперь вместе..*. Не так все получилось. Мы, сын мой, в этой жизни странники. Жизнь для нас —тайга не­ ведомая. В тайге-то хоть тропинки есть, а кто тебе в жизни дорогу про­ топчет? Каждый должен проложить для себя одну-единственную тропу. А чтобы облегчить жизненный путь, придумали люди обычаи и порядки разные. Кому-то они помогают. Кого-то даже везут,— сумей только во­ время усесться на телегу. А кой-кому и пешком тяжело брести... Да-а... Прошло с того вечера около недели. Жил наш аал мирно, спокойно. И вдруг свалилась на нас большая беда. Ночью конокрады угнали много скота. С нашего двора первотелку увели, у дяди Сан- дыра —Ойат-коня. Хороший конь был. Видный. Дядя готовил булано­ го в плуг запрягать... Народ с ног сбился, пропавший скот искали. Все леса и горы обшарили, в соседних аалах расспрашивали,—никаких следов. Кто с потерей, говорят, у того сто грехов. Подозревали в воровстве многих. И Ахоол на заметку попал. Неда­ ром, мол, зачастил к нам. Притворялся на вечеринках, будто поет да играет, а сам приглядывался, где скот ночует. Пригрели, значит, змею за пазухой! Не зря на Ахоола думали. Его отец Керим —известный ко­ нокрад и картежник был. В карты, говорили, разве только жену да де­ тей не проигрывал. Ну, а каков хозяин, таков и след... Всем народом отправились к Кериму с обыском. Ни Керима, ни сы­ на дома нет. Ясно: их рук дело. Ничего, однако, у них не нашли. Вернулись в аал. А тут кто-то слух обронил: поговаривают, будто украденный скот в верховьях речки Изим, за горой Хара-таг. Веришь- нет, весь скот там нашли. Целехонький! Не досчитались только Ойат- коня. Тут как раз время тайыга подошло. Был такой старинный празд­ ничный обряд, тайыг назывался. Сейчас его не справляют. Вон, видишь, где кончается грива этой горы? Поляну видишь? Там береза росла. Большая, ветвистая. Одна береза на всей поляне. Теперь от нее и пня не осталось У кого-то руки зачесались свалили... Наш род на эту бе­ резу тайыг делал. Ну, как бы сказать, богов задабривали. Ленточки к веткам подвязывали, под дерево монеты кидали, еду всякую ставили. Хоть и нашего рода береза, а приходили на праздник из всех аалов. Никому запрета не было, хоть ты кто. Народу собиралось пес Iрым- пестро. _ Идет, значит, тайыг. И Ахоол тут же. Стоит так в сторонке, коня в поводу держит. Рыжеватой масти конь. И другие, незнакомые, парни и девушки так же стоят, смотрят. Наши обряд закончили, на сплетенные из березовых веток салачы-скатерти угощения раскладывают. Это уже не для богов —для людей, для себя. Праздник же! Все такие радост­ ные, веселые от хорошего тайыга, от погожего дня. Расселись вокруг салачы, приглашают тех, кто со стороны приехал... Дед Сорай принялся раскуривать потухшую трубку.