Сибирские огни, 1980, № 2

78 ГЕННАДИЙ СОЛОВЬЕВ — Здоровый же ты мужик! — сказал Гвоздков, подавая ему руку и глядя на него снизу вверх.— Всего тебе природа отпустила сверх меры. Даже завидно! — Мелёхин остался безучастным, и секретарь спросил: — Что скажешь, Николай Максимыч? — По делу я к вам,— шумно вздыхая, Мелёхин упорно глядел в пол.— По лично­ му. Как коммунист к коммунисту. Прошу меня от работы освободить. — Я тебя «а работу не принимал, увольнять не собираюсь,— быстро и жестко ответил Гвоздков.— Что тебе не работается? Работа — не бей лежачего. А зарплата идет,— усмехнулся он недобро.— Вот когда ты уйдешь на пенсию, я на твое место по­ прошусь.— Мелёхин сидел какой-то рассеянный, усталый, шутки не заметил, и Гвозд­ ков тоже что-то понял, помолчал, за посетителем пытливо наблюдая.— Давай тогда говори честно, как коммунист коммунисту, почему уходить надумал? — Эх, Николай Иванович,— поднял на него Мелёхин затуманенный взгляд,— ну какой из меня инспектор рыбоохраны? Не за свое дело я взялся. У незнакомого бра­ коньера я еще сети отоберу и протокол на него составлю, а как знакомый, то духу не хватает. Не могу я так, чтобы на меня врагами смотрели. Снимите меня, ради бога! Пойду я лучше простым рыбаком на невод. — Так-так,— пододвинулся к нему Гвоздков, все пытаясь в глаза заглянуть.— До­ воды серьезные. А чистосердечное признание делает тебе честь. Теперь давай так: я буду спрашивать, ты отвечай, как н^ духу. Ну вот, например,— помаячил он авто­ ручкой,— ты сам рыбу сетями ловил? — Ловил,— признался Мелёхин. — Зачем она тебе? Продавал? — Никогда этого не было! — задрожал от обиды голос Мелёхина.— Песцов я дер­ жу, как все в деревне, для них ловил. — Это называется злоупотребление своим служебным положением и стяжатель­ ством,— без запинки выпалил Гвоздков.— Со званием коммуниста как-то не вяжется™ За бутылку водки браконьерам сети отдавал? — продолжал он допрос к ужасу Мелёхина. — Было дело,— закашлялся Мелёхин, и ему в эту минуту особенно захотелось выпить.— Всего два раза,— преуменьшил он свою вину.— Выпили вместе, я и отдал. Не так все просто... — Какая разница! — поморщился Гвоздков. — Не надо бы со мной вот так. Я ведь к вам как к человеку™ Гвоздков потер за ухом, на минуту задумался: — Кто бы мог подумать, а, Максимыч, что ты таким окажешься? Ты мужик-то воя какой! Фронтовик, орденоносец. — Сам не знаю, как так получилось! — Мелёхин на секунду поднял взгляд.— Во­ дочка проклятая! Чтобы на моем месте работать, надо не пить ни граммочки, чистень­ ким стеклышком быть. ' — Что понимаешь — хорошо! Но где я вместо тебя такого человека найду? Ско­ ро, наверно, главным достоинством человека будет то, что он не пьет,— вздохнул Гвоздков. ч — Знаю такого, порекомендовать могу. Весной мы с ним были вместе. Принци­ пиальный парень, хотя совсем молодой. — Кто же такой? — нетерпеливо спросил Гвоздков. — Дашков Владимир Федорович, из милиции. Он молодой, на подъем скорый, не то, что я. Ему легче будет работать: ни родни, ни друзей нет, не как у меня. Прав­ ду-матку умеет в глаза сказать. А я не могу. — Знаю Дашкова. Начальник милиции на дыбы встанет. Хорошие работники вез­ де нужны,— сказал Гвоздков и помолчал, а Мелёхину стало обидно, что он к таким не относится.— Много ты накуролесил, заслуживаешь самого строгого наказания. Строга­ ча тебе не миновать. Считай, легко отделался, за такие дела под суд надо отдавать... Давай-ка так порешим: не будешь ты увольняться, а пойдешь к Дашкову в помощни­ ки. Не думай, не тебя жалею, а ради дела. Ты море хорошо знаешь, людей, повадки браконьерские. Что, — резко спросил он,— пойдешь к Дашкову в помощники? — Пойду,— облегченно выдохнул Мелёхин,— помощник — всего лишь ис- < ‘ ч полнитель.