Сибирские огни, 1980, № 2

64 ГЕННАДИЙ СОЛОВЬЕВ К ночи Петька домой пришел слегка выпивши. У самой пристани он распродал рыбу, выпил с покупателями и еще домой бутылку водки принес. Нади дома не бы­ ло, ушла корову искать, и Петька сам покормил песцов свежей рыбой. Не снимая кепки и пиджака, умылся из бочки у колодца и вошел в дом. Давно Саша таким его не видел, он улыбался и с сыном первым заговорил: I — Уедешь ты скоро от нас, останемся мы с матерью вдвоем. Давай, сынок, вы­ пьем на прощанье. Он со стуком поставил на стол бутылку, два стакана и сковородку с жареной картошкой. Саша заколебался, не хватило духу сразу отказаться. — Садись, садись,— приглашал отец, наливая водку в стаканы,— не маленький уже, выпей с отцом. С отцом — это ничего, это можно. Садись, раз отец приглашает. «Выпить, что ли? — колебался Саша, а сам уже шел к столу.— Другие выпивают, и ничего. А я ни разу не пробовал». Петька налил сыну полный стакан, и Саша промолчал, постеснялся отказаться, так весь в себя и опрокинул. Он думал, что сразу же опьянеет, и это было любопыт­ но, а ничего такого не произошло, просто обожгло горло и в желудке стало жарко. — Ну молодец! — похвалил его Петька.— Другие морщатся, рвет их, а ты хоть бы что. В года войдешь — с мое выпивать будешь. И по плечу его похлопал. Сашке стало беспричинно весело, легко и уютно, он сидел и глупо улыбался. И сам понимал, что глупая у него улыбка, а только сейчас другим быть не мог, да и не хотел. — Давай допьем остальное,— предложил отец.— Чтобы не прокисло,— пошу­ тил он. И снова Саша выпил, с жадностью, почти не жуя, стал глотать картофель. А отец посидел, посидел, о чем с сыном поговорить — не нашел, клюнул носом и встал: — Пойду лягу. Завтра вставать рано. И ты ложись. Но Сашке спать не хотелось. Он вылез из-за стола, подивился, что ноги стали такими непослушными, и вышел из дома. Уже стемнело, Саша постоял на крыльце, покачался, послушал, как звенят струй­ ки молока о подойник и шумно вздыхает корова, и, чтобы не встретиться с матерью, тихонько миновал ворота. На улице было пусто. Сашка постоял, подумал, куда же ему теперь идти и что делать дальше. Машина, осветив его фарами и обдав пылью, прошла совсем рядом. Саше это не понравилось. Он кинулся в кювет, чтобы найти там какой-нибудь камень и запустить в нее, но, пока нашарил половинку кирпича, машина была уже далеко. Сашка постоял, постоял, покачал рукой с зажатым кирпи­ чом, а потом грохнул им об забор, засмеялся и пошел дальше. Ноги сами неслись вперед, упругие, сильные, они подбрасывали его невесомое тело и легко мчали мимо каких-то заборов, столбов, и он никак не мог их унять, остановиться на месте. «Не пойду по улице,— подумал он, зажмурив глаза,— а то кто-нибудь встретится, будет потом языком молоть, что пьяным меня видел». Он свернул в переулок, пошел вдоль плетня, натыкаясь на палки и больно жаля голые руки о высокую крапиву. В одном месте он за что-то- запнулся, упал в пыльную траву да так и остался лежать. Не хоте­ лось вставать, и Сашка закрыл глаза. «Вот здесь и усну,— решил он.— Пусть поищут». Он полежал, поворочался, но сон не приходил, и ему снова захотелось встать, куда-то пойти, сделать что-то. И тут он уловил чей-то шепот. — Ой, тут кто-то есть! Голос был женский и доносился из-за плетня. — Почудилось тебе,— тихонько ответил мужчина.— Собака, может, какая про­ бежала. Этот голос показался очень знакомым, но кому он принадлежал — Сашка никак не мог вспомнить. Он даже глаз крепко зажмурил и головой потряс, чтобы припом­ нить, но мысли вертелись безостановочно, мешались между собой. И тогда Сашка по­ полз на голос, затаив дыхание и стараясь ничем не стукнуть. А когда приподнял над плетнем голову, то сразу узнал парочку: это были Аркадий и Дуська.