Сибирские огни, 1980, № 2

ЗОЛОТОЕ ДНО 61 — Эх ты,— упрекнул его Колька,— сына не можешь вразумить! Взял бы ремень, отходил хорошенько,— поумнел бы. — Попробуй сам , — засмеялся Петька.— Сходи, разрешаю, а я посмотрю. Ему ж восемнадцать лет, дура ты! Он тебе руки-ноги повыдергает, голову задом наперед завернет и скажет: так было! Ручищи больше моих. Этто я столб гнилой хотел выта­ щить из земли и не смог, а он подошел: отойди, Уоворит, батя, уперся и вытащил. В на­ шу, в Махову, породу пошел. Дед мой, покойник, знаешь, какой здоровый был1 Вез он раз на лошади сено и заехал в грязь. Стала лошадь, ни взад ни вперед. Так он ло­ шадь выпряг и сам за оглобли воз на сухое место выволок. Хотел, говорит, чтобы лошадь вывезла, когда сам тут чуть управился. Таких рассказов о богатырской силе отцов и дедов Колька слышал множество, и потому Петькйн рассказ не произвел на него особого впечатления. А Петьку уже понесло: и рыбак-то он первейший, и охотник наилучший. Раз, на охоте, рассказывал Петька, пятьдесят уток он за одну зорьку убил и ни разу не про­ махнулся. Но этому Колька не поверил, посчитал за обычную охотничью трепотню. — Слушай,— засмеялся он,— убери нолйк. Страшно возмутился Петька, злобно сузил и без того маленькие глаза, заскре­ жетал зубами и кулаки уже поднял, чтобы Кольку проучить. Но тот не понял ничего, вовсе не испугался, а тянул свое непослушным языком: — Нет, ты докажи сначала. Ты докажи, что без промаха бьешь, вот тогда я тебе поверю. И Петька резво побежал в дом за ружьем, громко бормоча ругательства. Через двойные рамы и плотно прикрытую дверь, занавешанную от мух одеялом, слышал Саша их пьяные голоса, но старался не вслушиваться. А только все равно от­ влекали они внимание, и как ни старался Саша вчитываться в текст — ничего не по­ лучалось. — Не дадут позаниматься, черти,— рассердился он. А тут мать вбежала, бледная, встревоженная. — Ой лишенько! Шурка, ну чё делать? Отец с Колькой поругался, ружье взял. Как бы беды не было! Саша неторопливо встал, из дома вышел, однако никакой ссоры не увидел. По­ среди ограды стоял отец с ружьем наизготовку и кричал Кольке: — Кидай! Бутылка, крутясь, сверкнула на солнце и вместе с грохотом выстрела рас­ сыпалась на мелкие осколки. Опрометью бросился в свою будку Пират, запрыга­ ли в клетках песцы, залаяли в деревне собаки, а Петька, довольный, снова скоман­ довал: — Кидай другую! Колька и вторую кинул, и эту Петька разбил выстрелом, и крошки стекла за­ искрились во дворе, на крыше бани и на сарае. — Батя, перестань,— умолял Саша отца, но тот даже головы к нему не повернул, будто не слышал. — Что, дурья твоя башка! — орал он Кольке.— Видел, как я стреляю! Покатились по ограде стреляные гильзы, снова двумя патронами двенадцатого калибра закусила бескурковка. — Кидай стаканы! — приказал Петька, лязгая зубами. Но тут Надя выскочила, схватила стаканы и в дом нырнула. — Не дам посуду бить! — закричала она, высунув голову из-за двери. — Ах ты стюра! — зашипел на нее Петька, не успев как следует рассердиться— Я тебе, сучий твой потрох! — По бутылкам, оно, конечно, ты меткач,— неохотно признался Колька.— А ут­ к а— не бутылка, она не так летит. — И по утке не промажу! — орал,-доказывая свое, Петька,— Вон поймай курицу, кинь, я ее живо зарядом расшибу. . , . . . . . . — Сам лови! — огрызнулся Колька.— Слыханное ли дело, чтоб по курицам стре­ лять! Над тобой вся деревня хохотать буДет,