Сибирские огни, 1980, № 2

164 БОРИС ТУЧИН К подвижничеству же следует хорошо го­ товиться. В эти же времена в помещении Военно­ медицинской академии на мраморной до­ ске был выгравирован «Список врачей и студентов — воспитанников академии, сде­ лавшихся жертвою своего служения долгу при исполнении обязанностей». Бывая здесь, томские профессора, выпестован­ ные академией, читали торжественный, скорбный, но несмотря ни на что вдохнов­ ляющий мартиролог: «Умерли от холе­ ры... тифа... чахотки... убит при освобожде­ нии Болгарии, утонул, убит в русско-турец­ кую войну, убился при падении с лошади... умер от сапа... от холеры...» — и снова, и снова... — Таков удел нас и наших воспитанни­ ков, сколько бы мы ни проработали — ме­ сяц, год или сорок лет,— говорил Кур- лов.— Долг призывает, и тут уж не до раздумий о собственной безопасности. — А ведь и наши томские врачи и сту­ денты успели уже прославить сибирскую альма-матер,— отвечал Буржинский. Они могли гордиться — среди их вос­ питанников преобладали честные, предан­ ные своему призванию медики. Большинству из них пришлось уехать в местности, где до того никогда не сущест­ вовало постоянной медицинской помощи. Так на золотых рудниках Змеиногорского округа оказываются молодые супруги Панаретовы — врач Николай и медсестра, и повивальная бабка Варвара. Они редко засиживаются в поселке. Поступает вызов, и Николай и Варя срываются с места — когда на санях либо в телеге, а чаще — верхами, приторочив к седлам саквояжи с инструментами и лекарствами. Горными кручами, по выбитым в камнях едва за­ метным тропинкам, рискуя сорваться в пропасть, они пробираются то к рожени­ це, то к охотнику, пострадавшему при встрече с медведем, то к тяжело больно­ му ребенку. Молва о докторе и докторше на лоша­ дях быстро превращается в легенду Змеи­ ных гор. Амре Айтбакин, первый сын казахского народа, выучившийся в Томске, наоборот, больше всего находится в Каркаралинске, где обосновался. Его образование оплачи­ вали сами жители степей, и теперь, когда он приехал к ним врачом, Айтбакину по­ могли оборудовать отличную больницу. Со всей бесконечной степи прибывают кочевники, стреноживают коней и верблю­ дов, раскидывают кибитки. Айтбакин опе­ рирует, лечит, но не только это. В нем видят мудрого, знающего законы челове­ ка. Доктор разбирает имущественные и семейные споры, дает житейские советы. «Он в Томске был, он много знает». Тоже молва, тоже легенда. Верно подметил профессор Буржинский: не всем удается дожить до преклонных лет. Примечательна одиссея Александра Павлинского. Ему довелось проработать всего четыре года. Однажды, проведя, по обыкновению, огромный, напряженный прием, он почув­ ствовал недомогание. Поднялся жар. Надо бы полежать, но товарищ с соседнего уча­ стка прислал записку с просьбой помочь при операции. Сорок верст, в распутицу, тащились до глубокой ночи и сразу — к операционному столу. После он позволил себе только стакан чая. Упрашивали остаться, скоротать ночь под крышей. — Нельзя, — отмахнулся Павлинский.— Мало ли что там могло случиться в мое отсутствие. Действительно, там уже ожидали — в со­ седнем селе от крупа погибает девочка. И Павлинский, не раздеваясь, торопится туда, а сам уже еле-еле на ногах стоит. То была последняя поездка доктора Пав­ линского. Он еще успел сказать, что забо­ лел тифом и что припоминает — заразил­ ся от больной на том, невероятно тяже­ лом, приеме, перед отправлением на операцию. Так сгорали врачи... Начальство не позволило томским про­ фессорам завести у себя в университете мемориальные доски памяти' выпускников и студентов, погибших на врачебном по­ сту. Но память об ушедших не канула в безвестность. Поднимались новые юные поколения, и в аудиториях звучали расска­ зы о предшественниках. — Светя другим, сгораю,— повторяли наставники. 7 Наставники... Как чувствовали они, сыны девятнадца­ того столетия, мятежную зарю двадцатого века, как за него боролись, как прибли­ жали его! Буржинский, фармаколог: — Наша наука идет вперед гигантскими шагами. Курлов, терапевт: — Успехи, достигнутые за последние двадцать лет в изучении внутренних болезней, не знают себе рав­ ных в истории мировой науки. Салищев, хирург, о своей специально­ с ти :— Начинает быстро, расти крепкий, мо­ гучий суровый забияка, горящий жела­ нием служить на пользу той части челове­ чества, которая обижена болезнями и гибельными социальными условиями, об­ ременена тяжким, непосильным и худо организованным трудом. Научное освоение Сибири первыми уче­ ными Томского университета шло парал­ лельно поискам эффективных практиче­ ских результатов. Исследователи-фунда­ менталисты выступали, в большиинстве своем, и как талантливые разработчики. Фармацевт Эдуард Леман собирает в окрестностях Томска лекарственные травы. Геолог Алексей Зайцев открывает угле­ носные пласты в районах между Канском и Ачинском и предлагает экономичные способы добычи. Зоолог Кащенко говорит об акклиматизации животных и выведении новых пород. Спустя почти столетие после начала кол­ лекционных экспедиций ботаника Порфи-