Сибирские огни, 1980, № 2

ХРОНИКА ТОМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 163 Заслуга томских врачей в том, что они ■ обратили внимание на обстоятельство, мимо которого проходили многие другие: чем раньше вводится сыворотка, тем боль­ ше шансов к выздоровлению у больных. Заявив на заседании Общества естест­ воиспытателей и врачей о скорой органи­ зации бактериологического института, Бу- тягин имел в виду скорее мечтание — свое и Курлова. Однако не таковы были педагог и воспитанники, чтобы разбрасы­ ваться прекраснодушными фразами. Долг звал их искать и находить. Да, клиника Курлова изнемогала в при­ земистом сыром бараке; да, для общины сестер Курлов, унижаясь, выпрашивал по­ даяния у толстосумов; да, Павел Бутя­ гин вел филигранные анализы в крохот­ ной лаборатории в университетском под­ вале. Но, точно опустошительный мор, проно­ сились по городам и селениям тифозные шквалы, а где-то на земле уже умели до­ бывать лекарства, останавливающие мор ■в зародыше, даже совсем не допускаю­ щие его. И, проносясь по метельным ули­ цам всклокоченными стаями, взбесившие­ ся псы разрывали в клочья прохожих, в пригородном селе бешеный волк искусал пятерых мужиков, невежественный старо­ ста запер их, боясь заразы, и там они все поумирали... а где-то Пастер уже исцелял, и открывались бактериологические стан­ ции, и тех сибирских мужиков можно было вылечить, но только если бы. кто- либо позволил им добраться до Самары или Нагасаки — не ближе... Но почему не иметь такую станцию в Томске? Курлов разрабатывает подробный проект, Бутягин берется работать, пока один, сколько нужно, хоть двадцать четы­ ре часа в сутки. Профессор терапии с ла­ борантом предпринимают осаду властей предержащих, Макушин отдает им колон­ ки своей газеты, поддерживает «Врач». Нет никакой надежды на правительствен­ ную субсидию, а для того, чтобы правиль­ но и широко поставить дело, нужно нема­ л о— сто тысяч. Сто тысяч — такова сумма наследства, которое получил нежданно-негаданно пос­ ле смерти сестры скромный томский слу­ жащий Валериан Тимофеевич Зимин. Бо­ лезненный и много страдавший человек, терявший близких, он верит в медицину, уважает врачей и, узнав о наследстве, идет к своему спасителю Курлову: — Возьмите на Бактин, Михаил Георгие­ вич. (Институт уже имеет собственное имя). Но тут выясняется, что скончавшаяся купеческая вдова не совсем четко соста­ вила завещание. Появляются другие на­ следники. Они и слышать не желают про Бактин. Начинается тяжба, тянется год за годом. Сутяги проигрывают. В университетском ансамбле появляется новое учреждение — Бактин. — Но сколько людей погибло, пока в судах витийствовали адвокаты? — спраши­ вает Бутягин. 11* 6 В начале двадцатого века общество по­ трясли «Записки врача» Викентия Вересае­ ва. Откровенное, страстное изложение, прямое обращение автора к читателю-не- специалисту, срывание всяческих покро­ вов— такого еще не было. Одиночество обычного врача, его профессиональная беспомощность из-за отсутствия лекарств, инструментов, консультации более опыт­ ных товарищей, без возможности усовер­ шенствоваться в клиниках — и, на другом полюсе, благоденствие горки «олимпий­ цев», добившихся шумной известности, добивающихся баснословных гонораров, утративших стыд и совесть до такой сте­ пени, что могут позволить себе даже про­ ведение преступных экспериментов над людьми. Правда, тем более страшная, что говорилась врачом о врачах. В печати, в общественном мнении раз­ давались противоречивые оценки испове­ ди Вересаева. Выступили громовержцы медицинского Олимпа. Цитируя обыва­ тельские вопросы типа «не пора ли оста­ новить победное шествие колесницы науки по телам и трупам, не пора Ли прокурор­ скому надзору встать на защиту тех, кто идет лечиться в клинику и больницу, со­ держимую на наш же счет?» — некоторые маститые профессора предлагали свое: «не пора ли зажать рот тому, кто неизве­ стно ради чего допускает несомненные преувеличения и чрезмерное сгущение красок, позоря гнездо, из которого сам вышел?». В этой обстановке в защиту коллеги-об­ щественника подняли голос педагоги из далекого Томска — Павел Буржинский и Михаил Курлов. Они говорили: — До сих пор не приходилось встре­ чаться с таким художественно искренним и правдивым рассказом о некоторых отри­ цательных сторонах медицинского образо­ вания... Кто из нас, врачей, не пережил того же? Эти, отличавшиеся решительностью, про­ фессора ставили вопрос насколько можно было радикально: — Надо вынести заботу о наилучшей постановке медицинского образования из ведавших ею до сих пор сфер (имелось в виду правительство) и передать на рас­ смотрение врачебному съезду, более все­ го, конечно, заинтересованному в соответ­ ствии такой* постановки потребностям жизни. Они знали, что никто не отменял и не собирается отменять университетского устава, до предела централизовавшего дело просвещения и подчинившего его единой цели — воспитанию преданных монархии служак. А предлагали изъять из казенных ведомств составление программ. Очевидно, понимали, на что шли. И хоро­ шо знали действительность — ждущие вра­ чей земства, медвежьи углы, трущобы. И понимали: сама профессия в той обста­ новке обрекала врача на подвижничество.