Сибирские огни, 1980, № 1

88 КОНСТАНТИН ЛАГУНОВ ■— Работа наша невидная,— сказал тогда столичному гостю Пань- ков.—Мы, как винты, которыми крепят детали двигателя. Пока винт не сработается, никто не замечает, что без него двигатель мертв,. — Зачем так,— отчего-то смутился гость.— Сейчас нет винтиков. Все делают одно большое, нужное дело. — Вы напрасно думаете, что быть малой шестеренкой в механиз­ ме менее почетно, чем ведущей осью. Чем сложной двигатель, тем более важна в нем любая деталь... Журналист все-таки не смог одолеть смущения и поспешил переме­ нить тему: — Скажите, Иван Павлович, если бы вас вдруг спросили— что та­ кое Самотлор? Как бы вы ответили? — Не думал об этом.,— Теперь настала очередь Панькова сму­ щаться.— Самотлор — огромен. Его одним взглядом не обоймешь., Я б его, если хотите, с манометром сравнил. Только манометр тот — особен­ ный. Силу нашу рабочую, дружбу и спайку показывает. Крепки ли они? Сколь могучи? Как надежны?.. ■— Ну, и ,,— подтолкнул корреспондент замолкшего Панькова. — Да все как надо. По всем показателям — на красной черте. Еще одну пробу — и какую! — выдержали мы тут,. — В смысле — рабочие,— подсказал корреспондент. — Не только рабочие, вся держава,.— И, подметив недоумение во взгляде собеседника, загорячился: — А как же! Ни одной ведь респуб­ лики нет, какая не приложила бы к Самотлору труд да энергию. Устрой-ка всенародную перекличку, спроси любой крупный город, рес­ публику любую: «Что вы сделали для Самотлора?» И все бы нашли что ответить.. Так ведь, Танюша? — Так, Иван Павлович,— жарко выдохнула взволнованная Таня. Ёй почему-то представилось, что в этот момент она отвечала не за себя, а за всех, кто поднимал из болот Самотлор, строил город, прокла­ дывал дороги. За Алешу, за Лёвина, за Повха,. За всех! И оттого, что впервые в жизни ей пришлось держать ответ от имени целой армии ра­ бочих, Таня едва не расплакалась и, чтобы спрятать волнение и не от­ вечать больше, выпорхнула из вагончика, где шел этот разговор. 3 Нижневартовск как всегда проснулся рано. В шестом часу утра за­ светились окна домов. А ровно в шесть из дверей аккуратного двух­ этажного деревянного домика, в котором располагалась гостиница «Нефтяник», вышел невысокий, подобранный, крепко сбитый мужчина. Мороз под пятьдесят, а на нем синее шерстяное трико, кеды да лыжная куртка. Вязаный шлем закрывал лицо, в узкую прорезь смотрели вни­ мательные, чуть прищуренные глаза. Несколько раз втянув ноздрями обжигающе студеный воздух, мужчина спрыгнул с порожка и побе­ жал— нешибко и ровно. Через несколько секунд мрак поглотил бегуна. Никто не видел, как он выбежал на обочину бетонки и помчался вдоль нее натренированной, размашистой и в то же время механически разме­ ренной пробежкой. Иней сразу обметал ресницы и брови, и те стали не­ правдоподобно большими и белыми, словно наклеенными, края прорези в шлеме покрылись корочкой льда, сизая изморозь окольчужила куртку. Когда, воротясь в гостиницу, он стаскивал у порога хрустящий шлем, дежурная улыбчиво спросила: — Сколько сегодня? — Как всегда — пятнадцать,— деловито ответил мужчина и, словно успокаивая ее, добавил: — В воскресенье доберу...