Сибирские огни, 1980, № 1

! 57 САМОТЛОР А когда стихи перестали колоться и царапаться, Таня стала заду­ мываться над ними, анализировать и сразу споткнулась на первой строке. «Так, Таня, не годится...», а что «не годится»?.. Смутно, пожалуй, под­ сознательно угадывала, ЧТО НЕ ГОДИТСЯ, и цепенела от предчувст­ вия, что не хватит сил изменить, перестроить жизнь так, чтобы выполоть из нее то, что тревожило Лешу. Нужен был резкий, сильный толчок извне. Потому-то и хотела, боялась, но хотела, чтобы откровенно и прямо высказал Алексей все, что думал о ней. И Алексей высказал. Это случилось поздней осенью, в фойе только что построенного дома культуры «Юбилейный», перед началом концерта столичных актеров. Они стояли в уголке переполненного фойе, скрытые от сторонних глаз чьими-то спинами. Алексей взял ее за руку и вдруг сказал: — Давно хочу поговорить с тобой... И трушу. Смешно, верно? А не миновать. И чем раньше... Не рассердишься?... Она угадала, что это и есть тот самый разговор, которого хотела и боялась, и ответила громко, с наигранной усмешкой: — В Обь кинулся, не побоялся, а... — Ах, Таня, не всякое слово — пустячок, поиграл и отбросил. Иное, как острога, вошло— не выдернешь. — Не боись! — нарочито-дурашливо воскликнула она.— Я в Оби не утопла, без крыши и без денег не погибла... — Видишь ли... Пожалуйста, не сердись только. Понимаешь... Мне кажется, тебе надо выходить на настоящую дорогу. На рабочую, то есть... Понимаешь, не дело такой молодой красивой девушке собирать окурки. Не за тем ведь сюда приехала. Не ради этого с му... с Михаилом порва­ ла, из-под домостроевской узды... Погоди. Не перебивай! Всякий труд — труд. Само собой... Что ты уставилась на меня, неужели не ясно?.. ■— Нет,— вызывающе зло отчеканила она. — Когда-то я зазывал тебя на буровую поварихой. Помнишь? Ду­ рак был. Тоже не по тебе. Надо настоящую специальность. Чтоб прочно и навсегда дело в руках... — Уборщица, посудомойка — уже не человек? — Не злись. Не передергивай. Без багажника машина — тоже не машина, но тянет-то мотор... — Вот и крути свои моторы! — Договорю, сам уйду. Скоро открываются курсы операторов... Не нравится? Можешь на штукатура, на маляра, на дизелиста... — Лишь бы не уборщица... I — Лишь бы не уборщица! — Дискриминирует тебя? — Дис-кре-ди-тирует,— еле сдерживаясь, чтобы не заорать, по сло­ гам выговорил Леха. — Извините, мы не образованны... — Этим не хвалятся. Стыдятся! Не образованна— учись. Не пять­ десят. Десятилетку никак не вытянешь... — Да ты... Кто тебе...— На глаза навернулись слезы. Стиснула пе­ ред грудью кулак.— Не звала! Не просила... Она ушла, а в голове и в сердце — растерянность с радостью в об­ нимку/ Хлынувший вдруг дождь не остудил, не успокоил, даже не пото­ ропил. А когда, промокшая и расстроенная, ступила на порог общежи­ тия, увидела, что на крутом деревянном крылечке ее поджидает Михаил. Явление его было столь неожиданным и невероятным, что Таня даже попятилась. — Здравствуй, гулена. И в дождь не сидится? — Здравствуй,—ответила негромко, спокойным, даже слишком спокойным голосом. — Третий раз прихожу...