Сибирские огни, 1980, № 1

■ 30 КОНСТАНТИН ЛАГУНОВ — Так что-то,— вздохнула горько и прерывисто.— Не привыкла к гостям. ' — Все по-старому? Она не ответила. Только еще раз вздохнула — глубже и горше. Длинные тонкие пальцы Алексея затанцевали на столешнице. — Можно, я закурю? Она молча пододвинула пепельницу. — Чего ты боишься? Работы? Или мужа? — Ты о чем? — Она даже привстала от волнения. — О тебе. Чем крутиться в этом чертовом колесе любимой домра­ ботницы, лучше разнорабочей на стройке. По крайней мере — со всеми равная... А так неполноценная? — И губу обидчиво закусила. Он вроде и не слышал вопроса. — Не понимаю тебя. Красивая. Молодая. Ловкая. Здесь одна не­ веста на пять женихов... — Что ты от меня хочешь?! — жалобно воскликнула она. — Выходи со своим муженьком на лобовую. Или — или. Слышишь? Золотой межи — не ищи. Тебя ведь пока кроме чувств ничего не вяжет... Не понимаешь, что ли! — с отчаяньем и болью выкрикнул он. — Понимаю,— прошептала она. — Тогда чего? Зачем? Не рабыня ведь. Не в услужении. Человек. Женщина! Да я бы тебя... Цены себе не знаешь... Прости... Сорвался и убежал. Да так стремительно, что выскочившей следом Тане показалось, будто он не взбежал, а взлетел по отвесным ступеням обрыва, взлетел и сгинул, только дух сигареты остался. Потрясенная, Таня долго не могла прийти в себя... 2 Пока Михаил работал грузчиком и заляпанный грязью, промокший, промерзший, усталый и злой приходил домой то на свету, а то за пол­ ночь, Таня не отваживалась на этот разговор: не созрела для этого, до­ гадывалась, как он ответит, а вот как возразить, отстоять? — не ведала. Но вот Обь сковало льдом, припорошило снегом строящийся город, по­ хожий на разворошенное гнездовище гигантской фантастической птицы, Михаил воротился в бригаду Повха, наладил отношения с бригадиром, и Таня отважилась на этот непосильный, но неизбежный поединок. Случилось это в выходной, после бани, за столом, на котором кроме картошки, поджаренной на сале (опять мама прислала посылку), и та­ релки с маринованными болгарскими томатами стояла принесенная Ми­ хаилом бутылка крымского портвейна и четвертинка водки. Он не питал пристрастия к спиртному, повода для выпивки не было, и, решив, что это — показатель отменного настроения мужа, Таня ждала лишь подхо­ дящего момента, чтобы начать атаку. — К Октябрьской Хлюпин обещает полбалка,— сказал Михаил.— Надо выметываться из этой берлоги. — Вот здорово! — с преуведиченным восторгом воскликнула Таня и тут же польстила: — Какой ты молодец! Люди по году в землянках, а тебе уже полбалка. — Повх подмогнул. В бурильщики меня метит. Я с детства к меха­ низмам... Батя, бывало... В разных вариациях и не однажды слышала Таня рассказ Михаила о том, как его, семилетнего, отец сажал за руль своего грузовика, как тринадцатилетний Мишка подсказал отцу, почему не заводится двига­ тель, и тот одарил сына великолепным и очень дорогим набором столяр-