Сибирские огни, 1980, № 1

В НАЧАЛЕ ВТОРОГО ВЕКА 163 В. Мальчевский не просто продемонстриро­ вали блестящие актерские возможности, но прежде всего во всей многогранности до­ несли до зрителя сущность героев расска­ за «Вянет, пропадает». Самой высокой оценки заслуживают и многие другие актерские работы. С подъ­ емом и видимым удовольствием работают, например, заслуженные артисты РСФСР Н. Надеждина и Н. Слесарев, которые с большой жизненной достоверностью и пси­ хологической убедительностью донесли до зрителя лирический пафос рассказа «Одни». Глеб Капустин Б. Каширина из рассказа «Срезал» вырастает прямо-таки в типиче­ ского демагога-краснобая. Этот доморо­ щенный мыслитель, со всеми внешними признаками культурного человека, в сущ­ ности, воинствующий мещанин и мелкий завистник. Тонко, но едко, без какого-либо искусственного нажима развенчивается ак­ тером этот характер. Характер и слово— вот что прежде всего дает актерам каждый из этих рассказов. Поистине неисчерпаемы здесь возможности актерской импровизации. И, надо сказать, богатый творческий заряд каждого рас­ сказа используется актерами с максималь­ ной отдачей. При этом наиболее болно ре­ ализуются индивидуальные особенности ис­ полнителей. Когда же сценарий идет на объединение отдельных рассказов, не обхо­ дится без определенных накладок, наруша­ ется художественный нерв произведения, и это ведет иногда к самым неожиданным по­ следствиям. Все это и заставляет особо остановиться на проблеме художественной целостности спектакля «Беседы при ясной луне». Да, каждая из лучших сцен, несомненно, имеет свою законченность. Но ощущение завер­ шенности теряется, когда просмотрен весь спектакль. И дело не только и не столько в том, что одни эпизоды сильнее, другие — слабее. Скажем, эпизод из рассказа «Са­ пожки» явно не дотягивает до уровня луч­ ших сцен спектакля. Но в конечном итоге эпизод этот и не претендует на широкие обобщения. Иное дело, когда мы смотрим ключевые сцены спектакля, скажем, эпизоды из рас­ сказов «Думы», «Зоревой дождь», и не мо­ жем избавиться от впечатления вторично- сти: ведь история председателя колхоза Матвея знакома зрителю еще по спектаклю ярославцев .«Характеры» (Ярославский дра­ матический бывал на гастролях в Омске). В нашем же спектакле именно на эти эпи­ зоды ложится большая идейно-художест­ венная нагрузка, которая им явно не под силу. А это уже выходит за рамки рассуж­ дений «сильнее — слабее». Полагаю, что и создателей спектакля за­ ключительная сцена далеко не удовлетво­ ряла. И тогда они пошли на точку, так ска­ зать, декларативную — звучат слова из пос­ леднего письма В. Шукшина в издательство «Молодая гвардия» об истинных националь­ ных ценностях русского народа. Слова прекрасные, выстраданные и выношенные писателе.м, вырвавшиеся из самого сердца. Но не обязывают ли эти высокие слова, в 11* данном случае, к значительно большему, чем то, что есть в спектакле? Кроме всего прочего, зритель отметит и явные длинноты, некоторую замедлен­ ность действия иных эпизодов. И эти упре­ ки имеют под собой основания, хотя с мот мента первого представления театр провел большую работу по сокращению сцениче­ ского времени. И все-таки все эти сомнения и вопросы не способны, на мой взгляд, поколебать главного вывода: «Беседы при ясной луне» еще раз подтвердили большие творческие возможности коллектива театра. Обращаясь к другому спектаклю недав­ него времени, к «Последнему сроку» В. Распутина, хочется сразу же отметить, что постановщик его В. Симановский, ху­ дожник Ю. Суракевич, как и весь актерский состав, бережно и довольно точно перенес­ ли на сцену действие повести и важнейшие характеры ее героев. В сценическом во­ площении повести Распутина нашла свое выражение одна из тенденций сегодняшне­ го театрального искусства — обстоятельное психологическое исследование героев. Здесь интерес к внутреннему миру человека да­ лек от погружения в отвлеченные психоло­ гические глубины, исследуется народный характер в его сложнейших связях с днем сегодняшним и днем вчерашним в обыден­ ных и повседневных проявлениях. Соответствует этому и художественное оформление спектакля. Деревенские ворота и калитка, голые ветви деревьев, сбросив­ ших отжившие листья,— это все, что видит зритель на сцене. Действие спектакля со­ провождается характерными звуками — пе­ нием птиц, ржанием лошадей, мычанием коров, кудахтаньем кур. Наконец, тревож­ ные гудки пароходов — ведь действие происходит в деревне на берегах Ангары. 'Столь аскетическое художественное оформление внутренне соответствует эмо­ циональному пафосу произведения В. Рас­ путина. Почувствовать и осознать это помо­ гают зрителю лица от автора (артисты В. Гуркин и Б. Колодко), которые без нажи­ ма в сдержанной манере вводят нас в по­ вседневные дела героев спектакля, в мир природы, их окружающей. Другая важная особенность повести «Последний срок» — сужение диапазона наблюдений писателя до пределов семей­ ных не мешает автору глубоко постигнуть духовный мир труженика, подлинно народ­ ный характер во всех его сложных нрав­ ственных и моральных, экономических и социальных связях. Эта особенность возла­ гала неимоверно трудную задачу на актер­ ский состав. И надо сказать, что это испы­ тание актеры с честью выдерживают. Безусловно, лучшая работа спектакля — образ старухи Анны, в исполнении заслу­ женной артистки РСФСР Е. Псаревой. Сила и красота созданного ею народного харак­ тера, прежде всего, в том, что за каждым ее жестом и словом чувствуется правда, мудрость подлинно народных морально- нравственных принципов. Далеко не отвлеченный характер приоб­ ретает воспоминание Анны о своем грехе»