Сибирские огни, 1980, № 1

I 152 - БОРИС ТУЧИН называли им химические опыты, демонстри­ ровали и объясняли микроскопические препараты. Задавались на дом большие задания, усвоение материала спрашивалось нелице­ приятно и жестко. Как все их коллеги, во все времена и во всех странах, большую часть времени том­ ские первокурсники уделяли изучению анатомии. Сотни костей, мышц и связок, тысячи обозначений, придуманных учеными для их больших, и малых, и мельчайших частей — возвышенностей и бороздок, гре­ бешков и отверстий, бугристостей, пещер и пластинок,— без усвоения этого двигать­ ся в медицину невозможно. Однако какая же здесь нужна память! Профессор Малиев читал свой предмет довольно монотонно, и иные студенты ухо­ дили после звонка с унылыми лицами и безнадежностью в душе. Мыслимо ль нор­ мальному человеку все сие усвоить? Но наступал вечер, они приходили к прозек­ тору Чугунову, раскрывали книги, склоня­ лись над препаратами, зубрили и, расхо­ дясь глубокой ночью, как о чем-то посто­ роннем вспоминали, как когда-то читали беллетристику, пели на вечеринках, про­ гуливались под луною с девушками. Рыже­ бородый прозектор Чугунов, второе лицо на кафедре, что называется, за версту ви­ дел прилежных студентов и дарил их сво­ им расположением. Чугунов приходил в университет споза­ ранку. Первым, с кем он раскланивался, был ученый садовник Порфирий Никитич Крылов. Ботанический сад (посадки в грун­ те, парники, тепличка, оранжерея) устраи­ вался по соседству с анатомическим ин­ ститутом. С восемьдесят пятого года Кры­ лов неутомимо высаживал на площадке ботанического сада березы и сосны, пихты и тополя, а потом привез сю^а и чужедаль­ ний дуб, и сирень, и липу. И, приучая к долгой сибирской зиме теплолюбивых при­ шельцев из среднерусских аллей и дубрав, Крылов приступал уже к переоборудова­ нию сильно поредевшей в период построй­ ки Университетской рощи. Днем Чугунов сосредоточенно готовился к занятиям, а освободившись, писал статьи и трактаты. Вечером он оставался наедине со студентами. Подсаживался к оцинкован­ ному столу, указывал пинцетом: — Нуте-с, коллега, ответствуйте. Данное анатомическое образование обладает дву­ мя наименованиями — каковы они?.. А это как называется?.. А что суть здесь?.. Если отвечали верно, Чугунов разрешал, чтобы вопросы задавали и ему. — Отчего, Сергей Михайлович, вы пря­ чете ноги в войлочных туфлях? — пожелал узнать однажды студент Степан Павский. — Ревматизм, коллега. Удел многих зем­ ских врачей. Приходилось и в степи замер­ зать, и под лед на реке проваливаться. — Вы так резко сменили занятия: рабо­ тали врачом, а теперь так далеки от лече­ ния больных — довольны ли вы своей участью? И Чугунов поделился давней мечтой. Его влекла антропология. Возможно, в частности, путем измерений различных ча­ стей тела, главным образом, черепа, по­ пытаться установить, как меняется тип на­ селяющего Сибирь человека, приспосаб­ ливается к условиям. Такой замысел показался первокурсникам интересным. Но неужто ради него можно оставить практическую медицину? — Извольте, расскажу вам свою исто­ рию,— начал Чугунов.— В прошлом декаб­ ре, в эпидемию дифтерита, я был вызван через полицию в село Буерак своего, Сен- гилеевского, земства. Умирал двухлетний сын одного торговца. Фельдшер лечил его прижиганиями гортани и крайне запустил заболевание. Я принужден был пойти на крайнрсть: намочил в кипятке тряпки и, за­ вернув ребенка в одеяло, заставил его вдыхать пары, дабы лучше выделялись пленки из горла. Известный медицине спо­ соб, но и он не помог. Через трое суток моего неотлучного нахождения у постели больного мальчик впал в агонию. Отец на­ бросился на меня с бранью, а потом подал в суд... На разбирательстве я заявил: за все труды, за риск занести заразу в свою семью выслушиваешь такие вещи! Гибну­ щий ребенок,— сами понимаете, как быва­ ет больно сознавать, что ты бессилен его спасти... Но и о враче надо подумать, не­ достает только одного — чтобы нас били. У купца везде связи, и земство мне при­ шлось оставить. Несколько месяцев дер­ жал семью в голоде, пока не устроился сверхштатными ординатором в Симбирскую губернскую больницу. Наконец узнал, что профессор Малиев ищет помощника на ка­ федру анатомии в Томск, подал прошение и вместе с документами попал на прием к господину попечителю Западно-Сибирского учебного округа. К счастью, суд решил спор с торговцем в мою пользу, а то бы меня и в преподаватели не приняли. — Почему так часто приходится читать и слышать о тех обидах, которым подвер­ гаются врачи? — Простой народ изнемогает без меди­ цинской помощи, а в это время врач не может найти работы — такая несправедли­ вость царит в обществе,— вздохнул Чугу­ нов.— Но вы не должны думать, будто все в медицине определяется только неблаго­ дарностью и гонениями. Разве мало прият­ ных переживаний, ведомых врачу? Пуще же всего наш брат, медикус, бывает счаст­ лив, когда вследствие нашего вмешатель­ ства больной, казалось бы обреченный, поднимается со смертного одра. В общежитии рассказ Чугунова вызвал бурные толки. Запрет инспектора на собра­ ния по комнатам студенты не соблюдали. Как, например, следует относиться к статье 872-й в своде законов Российской империи? Статья трактовала о жестоком наказании врачу за отказ прийти на по­ мощь борьному. — И совершенно правильно! — утвер­ ждали одни.— Коли ты доктор, ты обязан лечить. — Но где вы видели таких врачей, ко­ торые бы сознательно уклонялись от сво