Сибирские огни № 11 - 1979

Ведь поверье наше живо: Долго жил ты, но когда Жизнь честна и справедлива — Продлеваются года. Смерть придет, забрать готова — Каждому отмерен срок. Доброму — у жизни — снова Кто-то выпросит денек. Бурундук сегодня просит: «Пусть еще денек живет». Кабарга назавтра просит: «Пусть сегодня не умрет». Просят лось, марал и птица — Все, кому не делал зла... И продлится, и продлится Жизнь, коль доброю была... Беды так меня месили,— Кто ж от лютой смерти спас! Может быть, они просили За меня уже не раз... И З Т Е Т Р А Д Е Й Д И М А Н А Э З Е Н О В А Хоть мы и вырвались из вражьего логова, откуда же все должно быть гладко и хорошо. Нет, не гладко... Время такое, война. Каждому понятно. Почему в плен попал, как попал, что там говорил?.. Хоть глаза светлы, а в груди что? Как узнаешь? Надо дознаться, чтобы доверить вновь оружие, доверить защиту Родины, поставить под Красное знамя. Хорошо, что я свой комсомольский билет сохранил. Я его спас, а он меня... (Декабрь, 1941 г.) 38-я 'армия Сталинградского фронта. Я теперь здесь в артдивизионе... Теперь у меня, как говорится, есть конь под седлом, который несет меня в бой. Пусть меня черная земля проглотит, пусть злой огонь сожжет, не отстуЯлю, нет пути назад! (Бекетовка, 1942 г.) В Т О Р О Й Р А С С К А З Д И М А Н А Вот о чем мои тревоги. Вот о чем печаль моя — Те ли, наши ли дороги Выбирают сыновья! Думал раньше... Но такая Боль на сердце — тяжела — Мне письмом от АйаспаЯ Из Якутии Легла. Это мучит и тревожит. Не дает спокойно спать: В чем мой сын меня продолжит, В чем не станет продолжать! Написал он мне такое: «Дрался ты и убивал, В девятнадцать под конвоем За «колючкой» побывал.