Сибирские огни № 11 - 1979

А свободные от работы шоферы продолжали балагурить. — Ну что, зайцы, дождались своего Мазая. Сейчас он вас пере­ правит. — Где он, сапог ему в нос? — Будет, не пройдет и году. — Вы, чем трепаться, еще бы одни фары врубили. От них вроде теплее... Соловьев, едва глянув в проран, сразу приказал прекратить под­ возку грунта. Потом неторопливо подошел к шоферам КРАЗов. — Все на скалу, мужики. Пусть грузят покрупнее, негабариты ве­ зите, негабариты. Соловьев по характеру был суетливым человеком, но в минуты на­ пряжения вдруг становился спокойным и даже как будто равнодуш­ ным. Сам он не замечал эту особенность своего характера, как не за­ мечал и своей вспыльчивости. Со стороны же это очень бросилось в глаза. Улыбин, наблюдав­ ший, как спокойно и деловито Соловьев распоряжается машинами, пой­ мал себя на мысли, что этот худосочный человек, к которому он с пер­ вого дня знакомства относился пренебрежительно-покровительственно, вызывает у него уважение и даже необъяснимый страх: как большой недосягаемый начальник. — Илья Степанович,— обратился он к Соловьеву, когда тот кон­ чил разгонять шоферов,—-Лодку надо, люди замерзают. — Что? — Соловьев посмотрел на противоположный берег, куда показывал Улыбин.— Что?—повторил уже для себя.—А где Щукин? —■ спросил он тихо, как будто Щукин должен был постоянно находиться у него за спиной. И Щукин в самом деле явился, как из-под земли. — Я здесь, Илья Степанович’ — Гдедюралька? — Под замком, Илья Степанович. , — Сломать замок. — Материальный склад, Илья Степанович. — Сломать,— твердо повторил Соловьев.— Бери дежурку, одна нога здесь, другая там. Да, привезешь лодку, гони шофера в ближай­ шую деревню за водкой. Вот деньги,— Соловьев, не глядя, сунул мас­ теру десятку. — Ночь, Илья Степанович. Соловьев ничего не ответил и зашагал к прорану, куда уже подъез­ жали КРАЗы с негабаритами. Он руководил выгрузкой только первых трех машин и, когда над крутыми валунами стали вскипать бурунчи- ки, отошел в сторону и стал наблюдать. Подвезли лодку, стащили к реке. Улыбин хотел было сесть за вес­ ла, но какой-то парень, без слов, довольна грубо оттолкнул его и по­ греб к будке, держа нос на течение. Улыбин только встречал своих людей. Продрогшие проходчики, едва поднявшись по откосу, падали. Не держали ноги, а может, сдали нервы. Он помогал им садиться в дежурку. Его не благодарили, и ни­ кто будто не испытывал радости спасения. В прорабке Соловьева, до духоты нагретой «козлом», проходчики прямо из горлышка пили водку и через минуту становились неудержи­ мо болтливыми, оживали. Разбросанная по полу, по стульям роба исто­ чала запах сырости, солярки и пота. Среди этой духоты и всеобщего оживления только Улыбин чувст­ вовал себя как-то неловко и неуютно. Его не грызло чувство вины. Скорее это было чувство неудовлетворенного тщеславия, которое он ис­ пытывал перед каждым из этих людей, только что перенесших смер­ тельную опасность. В их глазах было торжество победителей.