Сибирские огни № 11 - 1979
Пономарчук сел, дрожь била его, стучали зубы. Входной портал темнел совсем рядом, он был чернее окружающей тьмы. Пономарчук не хотел туда смотреть, и все же помимо воли смотрел, напрягая зрение. Кажется, Пономарчук был на грани обморока, когда кое-как на бо ку, подгребая ногами и отталкиваясь руками, добрался до края будки. В воду он не спрыгнул, а свалился. Ледяной ожог вернул ему сознание и волю. Дрожь прекратилась, он почувствовал землю и пошел, разгре бая впереди себя руками. Он прошел арочную крепь портала и прислу шался, было тихо, только в ушах у него шумела кровь. Не раздумывая, он двинулся дальше. Теперь он знал, что пойдет до самого забоя, он стал спокоен. И вдруг он услышал всплеск «Упал с кровли кусок породы»,— безжалостно отметило сознание. Но всплеск повторился, потом он ус лышал кашель. —■Братцы,— закричал Пономарчук тонким голосом, какого у него не было даже в детстве. — Ну, что орешь? — услышал он голос Баева.— Плавсредст ва есть? — Сюда-а-а,—' Закричал Пономарчук еще тоньше. — Ясно, что не туда. Не боись, выгребаем. — Братцы,— прошептал Пономарчук и зарыдал. Это были странные рыдания. Слез не было, и звуки, которые выле тали у него из горла, были чем-то средним между кашлем и хрипом. — Ты простыл, что ли? — осведомился Баев, трогая Пономарчука за плечо. Когда Соловьев и Улыбин подъехали к плотине, вся смена проход чиков сидела на крыше будки, и КРАЗ, не глуша мотор, подсвечивал им через Изгор дальним светом. Проходчики сидели кучкой, тесно прижавшись друг к другу, чтобы как-то согреться, расстояние от будки до перемычки было не таким уж большим, как показалось сначала Пономарчуку. На другом берегу между машин носился с ошалелыми глазами мастер Щукин. Он встречал МАЗы с грунтом, пятясь, направлял их к углу перемычки. МАЗы запячивали на самый край, почти повисая ко лесами над. обрывом, спешно сваливали грунт и так же спешно, не опу ская кузова, отъезжали от опасного места. Откос слизало первым на катом волны, и теперь поток довершал дело. Несмотря на то. что МАЗы один за другим сыпали грунт, были только всплески и никакого толку. Перемычка поверху с каждой минутой становилась все уже. Это видел мастер. Понимая, что подсыпка бесполезна, он приходил в отчаяние, если череда МАЗов вдруг прерывалась и какой-нибудь из грузовиков запаздывал. Он выбегал навстречу, быстро и нелепо махал руками, что-то кри чал, но за гулом моторов его не было слышно. Отбежав навстречу ма шине порядочное расстояние, он спохватывался и бежал назад к прора ну, словно без него перемычку могло размыть быстрее. Беготня масте ра продолжалась уже с час, но на него никто не обращал внимания. Улыбин подбежал к краю перемычки и закричал, прикладывая ко рту рупор из ладоней. — Держись, ребята! С будки навстречу ему полетел длинный, прочувствованный мате рок. По голосу Улыбин узнал Баева. — Лодку давай! Задубели. ’ — Сейчас, мужики, держись,—Улыбин заметался по перемычке и скрылся в темноте. «Лодку.. Где ее взять? Может быть, у Соловьева есть лодка. Есть, должна быть. Записано в паводковых мероприятиях». Он бросился назад отыскивать Соловьева.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2