Сибирские огни № 10 - 1979

и они посмеются над ним. Соловьева это мучило. Мучило его и то, что Улыбин интересовался Аннушкой. Конечно же, не ремонтом, а именно ею. А он промолчал. Хотя она заходила. «Сейчас пойду и расскажу ему всё,—думал Илья Степанович и тут же обрывал себя: что — всё?» Рассказывать, действительно, было нечего. Улыбин нашел в себе силы помыться и провалился в сон, как в яму. Спал он долго и во сне чувствовал, как хорошо его чистому, уставшему телу. Несколько раз он силился встать и не мог открыть глаз. Казалось, что он уже проснулся, еще секунда, он сбросит с себя одеяло и резко вскочит, но именно за эту секунду сладкая непреодолимая нега опуты­ вала все его тело, и он засыпал еще крепче. Сквозь сон, как через очень толстый слой ваты, он слышал, что в квартиру будто звонили, но не мог преодолеть себя. Окончательно проснулся Улыбин, когда в комнате бы­ ло уже темно. Похоже, что на третью смену он опоздал. Но Улыбин не торопился, он даже не закурил и не посмотрел на часы. Он только по­ вернулся на спину, выпростал руки из-под одеяла и завернул на груди одеяло. Голые плечи ощутили прохладу, и он почувствовал себя отдох- нувшим и бодрым. Голова была свежей. — Итак, подведем итоги,—вслух сказал Улыбин, и собственный го­ лос, тоже свежий и бодрый, ему понравился. Глаза привыкли к темноте. Он оглядел комнату. В ней ремонт был почти закончен. Оставалось про­ вести филенку, но он сказал Аннушке, что проведет ее сам. «Закончу тоннель, проведу филенку, и будьте здоровы все и ты, моя милая Аннуш­ ка»,—подумал Улыбин. Он вспомнил, с каким удовольствием и тщанием работала эта жен­ щина. Все, что здесь сделано, сделано за три' вечера. Улыбин был с Ан­ нушкой очень любезным и корректным, обращался к ней на «вы» и постоянно предлагал помощь, но она не допускала его ни к чему. •— Не мужичье дело, Виталий Клементьевич,—говорила она убеж­ денно. И ему, привыкшему благоустраивать свое временное жилье самостоя­ тельно, было это очень лестно. Он привез досок с участка на тахту и очень ловко сколотил ее на глазах у Аннушки (тогда еще Анны Петров­ ны). Когда он застлал тахту куском цветного материала, купленного в магазине, она на него одобрительно посмотрела. И ему снова было лестно, но не более. Аннушка была не той женщиной, которые ему нра­ вились. Может быть, все и кончилось бы у них безобидной взаимной сим­ патией (он ценил в ней мягкость и расторопность), если бы в тот третий вечер, когда Аннушка решила заняться кухней, она не принесла с собой занавесок. Он сначала не понял. — Какие занавески? 1 — Ну, шторки,—сказала она смущенно. — Зачем я буду брать ваши? Я куплю. — Да мне они ни к чему.—Аннушка умоляюще посмотрела на не­ го.—-Только место в чемодане занимают. Пока вы купите, пусть по­ висят. — Ну, ладно,— согласился он и пошел на кухню за единственной табуреткой. Когда он вернулся, Аннушка уже стояла на подоконнике, на са­ мом его краешке, и цепляла за гвоздь конец шнура. Стоять ей было не­ удобно. Аннушка теряла равновесие и вновь находила его, прогибаясь в пояснице. — Ох, как грохнусь,— весело говорила она,—вот дров будет.