Сибирские огни № 09 - 1979

«Бабы — право, мушики — лево!..» Перед глазами сразу встала бесконечная вереница людей, ограда из колючей проволоки и вот такие упитанные молодчики в черных мундирах. Меня захлестнула волна давно уже позабытой холодной ярости, когда палец сам начинает жать на спусковой крючок автомата, а голова при этом остается ясной, ка­ кой-то даже пронзительно ясной, куда более ясной, чем в обыцном состоянии. — Инга, переведи, пожалуйста, этому господину,— сказал я по-русски, сам удив­ ляясь тому, как ровно звучит мой голос.— В то время, как он изучал ту самую забав­ ную фразу, я со своими разведчиками без лишних слов колошматил фашистов на фронте... Переведи, потом я добавлю еще. Инга смотрела на меня растерянно. — Я... Я не знаю, как будет по-немецки «колошматить». — Переведи: «бил»!.. Нет: «убивал»!.. И еще скажи, что у меня в концентраци­ онном лагере в Саласпилсе погибли отец и мать. По всей вероятности, им тоже коман­ довали: «Бабы — вправо, мужики — влево!» Переведи, слышишь? Она кивнула послушно: — Хорошо! И стала переводить. Очень добросовестно, медленно, подбирая слова поточнее. С лица Киннигаднера сползал румянец, оно стало мертвенно-бледным, почти зеленым. — Но... Но позвольте,— залепетал он, заикаясь.— Скажите господину профессо­ ру... это была шутка... Это была просто неудачная шутка. Вальтер, тоже посеревший, стоял в стороне, у двери. — Поехали! — бросил я ему.— Или мы с Ингой уйдем сами. Рози, ломая пальцы, проводила нас к машине. — Простите! Ради бога, простите! — произносила она с убитым видом, и мне стало ее жаль; уж она-то здесь совсем ни при чем.— До сих пор еще война стоит между людьми. Какое несчастье, что нельзя забыть! Какое несчастье! «Бабы — право! Мушики — лево!»... Вот так, наверное, разлучили и моих стари­ ков. Мать увели с женщинами вправо, отца влево... Как это можно забыть? Всю обратную дорогу мы не произнесли ни слова. До самой гостиницы. Там, вы­ садив нас и сокрушенно разведя руками, Вальтер сказал: — Ничего не поделаешь, я вынужден признать, что сморозил величайшую глу­ пость. Но я ничего не знал. Просто не знал, веришь? Рози говорила, конечно, что он воевал где-то там, в России. Но воевали сотни тысяч австрийцев. Их заставили насиль­ но, что они могли сделать? Я молчал. — Пойдем в ресторан. Не умирать же теперь с голоду. — Иди с Ингой, я не хочу. Я пошел к себе в номер и лег. «Бабы — вправо! Мужики — влево!»... А дети? А грудняшки? Они вправо или влево?.. А киннигаднеры и прочие гады все еще топчут землю! ИЗ ИНСБРУКА В ВЕНУ мы выехали на следующий день ровно в шесть часов утра. Я сел впереди, рядом с Вальтером. Эллен тихонько попросила меня об этом, улучив момент, когда он проверял давление в шинах. Вальтер ночью спал очень пло­ хо, и она опасалась, как бы снова чего не случилось дорогой. Эллен заразила своим беспокойством и меня, и поначалу я внимательно при­ сматривался к действиям Вальтера. Но он, как обычно, вел машину спокойно и уве­ ренно. Наша «Шкода» шла на большой скорости, с легкостью одолевая крутые подъемы и почти не притормаживая на спусках. Горная автострада была наводнена массой ма­ шин. Громоздкие, как старинные шкафы, уложенные на колеса, американские «Крайс­ леры» с затемненными стеклами, длинные, приземистые японские «Тоёты», горбо-