Сибирские огни № 09 - 1979

Он важно удалился к себе. : — Ваши листки прибытия, пожалуйста,— попросила Оливия.— Я их зарегист­ рирую. — Но ведь еще неизвестно... — Теперь он найдет! — Миловидная портье бросила на меня одобрительный взгляд.— Найдет! И он действительно нашел. Вернулся из своей каморки какой-то мягкий, добрый, сияющий весь. — Представьте себе, господин профессор. Номер триста семь и триста четыре! Два великолепных номера один против другого. И никакой доплаты — цены совпадав ют идеально!.. Только не на втором этаже, к сожалению, а на третьем,— добавил он с искусственной озабоченностью, словно это могло иметь хоть какое-нибудь значе­ ние.— Они тоже заказаны, но, к счастью, лишь на понедельник... Бой!..— позвал он. От лифта рванулся к нам бой — патлатый, униформированный так же, как Оли­ вия, дылда. «Бой» — по-английски значит мальчик. Этому мальчугану было за тридцать. — Вещи господина профессора! — скомандовал распорядитель, и бой момен­ тально подхватил оба наших места.— Триста седьмой номер для самого господина профессора, триста четвертый — для фройляйн... Триста седьмой — для профессора,— почему-то счел нужным повторить он. Мы поднялись на лифте и пошли вслед за боем по коридору с многочисленны­ ми поворотами — здание было выстроено уступами. — Прошу! — Он отпер дверь триста седьмого номера и посторонился, пригла­ шая меня войти. — Иди ты, Инга! Но бой не дал ей пройти. Не грубо, не став на пути, а будто случайно, неловко развернув чемодан. — Простите, фройляйн, этот номер предназначен для господина профессора. Инга захлопала глазами: — А какая разница?.. — Он... удобнее, больше, прекрасный вид на Южную цепь. — Замечательно! — Я изобразил на лице восхищение.— Вот пусть моя дочь им и любуется. Молодым девушкам полезен прекрасный вид, не так ли? Словом, Инга, этот номер твой, я дарю его тебе вместе с Южной цепью. Но бой не отступал: — Господин распорядитель сказал... — Господину распорядителю совершенно безразлично, кто из нас в каком но­ мере будет жить. Именно в этом я не был уверен! Что еще оставалось делать нашему великовозрастному бою? Он исчерпал до конца свои возможности и молча убрал с пути чемодан, прекратив все попытки навя­ зать мне волю распорядителя. Большое, почти во всю стену, окне! моей комнаты выходило на привокзальную площадь. Я отдернул тяжелую штору, распахнул настежь широкие створки. — К тебе можно? Вошла Инга. — О, какой у тебя простор! Почему же он сказал, что тот больше?.. И гобелен! Неужели что-то старинное? — Она ощупала ткань.— Да нет, туфта, одна видимость!.. О, да здесь тоже телефон! Прекрасно, ты сможешь руководить мною, не покидая комнаты... Ну, чем займемся в незнакомом городе, отец? — Должен подойти представитель магистрата. — Не ждать же до ночи. Пробежим хотя бы по улице. Новый город, свежие впе­ чатления. Скажи портье, что через час вернемся... Перед уходом я снова задернул плотную штору — ровно до середины распахну­ того окна. В комнате стало полутемно. — Да ты закрой совсем,— посоветовала Инга,— Пыль налетит, гарь. Видишь, сколько машин. — Ничего, пусть пыль, зато воздух посвежее.