Сибирские огни № 09 - 1979

И впрямь, несладко пришлось на Москве Макушину. «Виданное ли дело,— поразились там,— Сибирь—ссылка да каторга, к печатному сло­ ву желание выказала! Много ли там грамотеев? Небось, глухота неиз­ бывная». Иначе встретил сибиряка видный книгоиздатель Й. Д. Сытин; он не только на 5000 рублей всяческой литературы ему отпустил, но и еще на 10000 рублей в кредит дал, с тридцатипроцентной оптовой скидкой. Вскоре после того прочно утвердился в Томске первый в Сибири книжный магазин, на открытии которого Макушин расчувствовался и в сильном волнении произнес пророческие слова о том, что «выставлена первая зимняя рама» и в страну тьмы и бесправия совершился прорыв книги, неся с собой народу свет и знание... Томский университет назревал, как говорится, медленно, но верно. Двоякую роль в его судьбе сыграл профессор Казанского университета В. М. Флоринский. Сын уральского священнослужителя, он с детских лет показал недюжинные способности в самых различных областях знаний. Высшее медицинское образование получил в Германии. По воз­ вращении на родину написал ряд научных трактатов. Наибольшей по­ пулярностью среди молодежи пользовалось его сочинение «Усовершен­ ствование и вырождение человеческого рода», а «Руководство по домашней медицине» удостоено было премии Петра Великого. Еще в молодости пришла к Флоринскому слава первостатейного лекаря. Не раз обращались к нему за помощью члены царской семьи, высшие сановники, дипломаты. Высоко оценили они не только врачебную опытность Василия Марковича, но и его твердые взгляды «монархиста- патриота», считавшего краеугольным камнем любого государства право­ славие, самодержавие, народность. К тому времени, когда «независимцы» вновь взбудоражили общественное мнение призывами «дать возможность сибирским уроженцам подготовить из своей среды людей сведущих и образованных в числе, по меньшей, мере, достаточном для удовлетворе­ ния нужд местного населения», Флоринский стал не просто влиятельным профессором военно-медицинской академии, но и членом Министерства народного просвещения. Идея сибирского университета, причем именно в Томске, захватила его. Трудно было не согласиться с Ядринцевым в том, что «Сибирь... не могла воспитать ни одного вполне образованного поколения, которое бы всецело посвятило ей, как родному месту, свои полезные силы», а'ведь она «не менее, если не более, нуждается в полез­ ных деятелях, без которых ее производственные средства, связанные с естественными богатствами, остаются неиспользованными». Но был у Флоринского и другой довод в пользу продвижения выс­ шего образования на восток страны, не менее весомый: собственное воз­ вышение. Кому как не ему в случае успеха достанется бесспорное право возглавить учебные заведения на бескрайней территории от Волги и Каспия до Тихого океана? А это подданство во много раз более обшир­ ное, нежели у знаменитого Н. И. Пирогова, попечителя Киевского учеб­ ного округа. Честолюбивый и деятельный, Флоринский с присущей ему страст­ ностью и напористостью взялся за хлопоты о Томском университете, вы­ нужденно оставил военно-медицинскую академию, переехал в Казань. Его безоглядная готовность пойти на довольно ощутимые Лишения во имя светлого будущего «сибирской окраины» вызвала к нему искреннее уважение передовой русской интеллигенции, создала репутацию подвиж­ ника и бессребреника.1Благодаря Василию Марковичу вопрос о Сибир­ ском университете значительно продвинулся вперед. И вот, наконец, несмотря на отчаянное сопротивление противников сибирского просвещения, таких, как будущий обер-прокурор святейшего синода К. П. Победоносцев, и других, 1 мая 1878 года было принято