Сибирские огни № 09 - 1979

Новая, наиболее сильная волна борьбы за Сибирский университет так или иначе связана с именем молодого казачьего офицера Григории Потанина, который (по рекомендательному письму влиятельного род­ ственника) познакомился в Томске с опальным «апостолом разрушения» М. А. Бакуниным. Произошло это в 1858 году. Потанин поведал Бакунину о своем желании посвятить себя науке, о стесненном материальном поло­ жении и готовности отправиться в Петербург пешим ходом, подобно Михайле Ломоносову,—лишь бы добиться своего. Неподдельную горяч­ ность молодого сибиряка, его стремление к образованию Бакунин вся­ чески поддержал, но отчаянного решения «удивить» столицу «азямом и лаптями» не одобрил. У одного из томских золотопромышленников (И. Д. Асташева) выхлопотал он для парня 100 рублей «подъемных», чтобы было чем прокормиться «на чужбине» первое время, а по уговору с начальником Алтайского Горного округа определил его в сопроводите­ ли золотого каравана, отправляющегося на берега Невы. Сам по себе этот факт, возможно, остался бы лишь колоритным эпи-. зодом в довольно сложной, противоречивой биографии Г. Н. Потанина, если бы в 1860 году с рекомендательным письмом уже к нему самому не приехал поступать в прославленный университет еще один неимущий сибиряк —томич Николай Ядринцев. Едва устроившись у «опекуна» на Васильевском острове, Ядринцев поведал ему о товарище своем по Том­ ской гимназии Николае Наумове. Прежде всего умен, тонок, в обраще­ нии прост. Далее, безусловно, талантлив. Пишет давно и много, несмотря на молодость, успел обнародовать в «Военном сборнике» у Н. Г. Черны­ шевского (№ 7 за 1869 год) рассказ «Случай из солдатской жизни». Сло­ вом, личность незаурядная, нуждается в общении с людьми просвещен­ ными, неординарными. Потанин, недолго думая, отправил в Томск письмо Наумову с пред­ ложением спешно, не считаясь с материальными тяготами, перебираться на учебу в Петербург. Наумов ждать себя не заставил: растративши в пути все свои скудные сбережения, разыскал он в огромном городе По­ танина и Ядринцева, радостно пожал им руки, попросил временно, пока не найдет подходящей работы, «взять на довольствие». В отличие от товарищей, в университет он зачислен был не студентом, а вольнослуша­ телем. Общие мечты и общие лишения сблизили молодых людей. Они «по­ купали картофель, варили в кухне у хозяйки и ели его с маслом —вот и весь... обед в течение целой зимы». Много читали, спорили по вопросам текущей жизни, часто не сходились во мнениях. Одно объединяло их крепко и постоянно —воспоминания о Сибири, о Томске, «идея созна­ тельного служения краю в тот момент, когда в Европейской России про­ буждалось тоже самосознание». Постепенно, не без стараний деятельного Потанина, «землячество» начало расти —его пополнили сибиряки, студенты различных учебных заведений Петербурга. Не удивительно, что на своих встречах в первую очередь затронули они «вопрос о значении в крае университета и необхо­ димости его для Сибири». «В юном воображении,—по признанию будущего «печальника Си­ бири» Ядринцева,—нам представлялся уже университет открытым, мы представляли его вроде роскошного здания, к которому стекались все разнообразные произведения нашей родины. Портик должен быть из белого мрамора с золотой надписью «Сибирский университет», кругом сад, в котором сосредоточивается вся сибирская флора. В кабинеты дос­ тавлены коллекции со всей Сибири, общественная подписка дала огром­ ные средства... Так развивалась мечта... Здесь же, в товарищеских разговорах развивалась мысль о необходимости подготовки к будущей деятельности в Сибири, о необходимости изучать, край и читать о нем