Сибирские огни № 09 - 1979

«2—3 октября 1943 года в районе с. Колыбань Комаровского района Полесской области БССР отбивал контратаки немцев с превосходящими силами и танками, находясь на прямой наводке, несмотря на выбытие из строя остального расчета, продолжая расстреливать гитлеровскую не­ чисть в упор, показал образцы мужества, отваги и героизма. Враг не про­ шел, наводчик не дрогнул. Пример советским воинам: скромный в быту, герой на поле боя». В «дивизию» Героев Советского Союза —сибиряков вошли также восемнадцатилетний томич-пулеметчик Николай Дорохов, его земляк — связист Александр Ерозин, разведчик Иосиф Войцеховский, сапе^» Па­ вел Орлянский, танкист Андрей Власов, летчик Иван Черных (он повто­ рил под Ленинградом подвиг Николая Гастелло), пехотинцы Геннадий Ворошилов, Алексей Лебедев и многие другие. Родилась в Томске и улица Победы. И хотя она посвящена подвигу фронтовиков нашего времени, есть в нем мгновения, за которые отдали жизнь далекие уже от нас мушкетеры Отечества. Невольные томичи Любимый город — бесспорно член любой семьи. Рассказывая о нем, мы стремимся найти для него самые сочные краски. Вот н у меня мелькнуло искушение —опустить в дооктябрьском прошлом Томска все вызывающее гнев и сострадание, в крайнем случае упомянуть вскользь. Но укоризной зазвучали в памяти слова Льва Ни­ колаевича Толстого: «Эпиграф к истории я бы написал: «Ничего не утаю». Мало того, чтобы прямо не лгать, надо стараться не лгать отрицатель­ но—умалчивая». Все верно, Томск— член семьи, но и История. Биография его писа­ лась веками,складывалась из множества человеческих судеб, три столе­ тня разъединенных на классы и нации. Отсюда ее потрясающие контрас­ ты—забитость и бунтарство, жадность и подвижничество, невежество и творческое вдохновение, лицемерие и высокий героизм. Контрасты эти вовсе не принижают сегодняшнего Томска* напротив, подчеркивают, ка­ кими усилиями и в каких условиях обрел он настоящее свое лицо... Уже вскоре после своего рождения, в младенчестве, Томск стал ссыльнопоселенцем. Сначала царские воеводы пригнали на новые земли пашенных крестьян в порядке обязательного «прибора», а в 1608 году «обрекли на опалу» пер'вую партию ссыльных (35 человек). С того и на­ чалось: что ни год, то новые «неугодиики». Чем больше прибывало на берег Томи опальных людей, тем больше становилось здесь «наводчиков порядка». Сознание города-ссыльнопо­ селенца пришло в раздвоение —он вынужден был стать и собственным тюремщиком. Это не замедлило сказаться на его «гражданском харак­ тере». О том, что это был за характер, свидетельствует челобитная Аксиньи Тимофеевны Нелюбиной, жительницы Томска, Петру Первому: «Держав­ ный царь, государь милостивейший! В прошлом 712 г. октября в 9 дней заняла я, раба ваша, у томского сына боярского Федора Протопопова на расплату долгов своих и себе на пропитание два рубля, а за те заемйые деньги заложила я Федору на 2 года дочь свою именем Алену, а .в ны­ нешнем 713 году... она моя дочь найдена вверх по Ушайке реке, в озере убита... и по многим местам тело ее избито и на шее был навязан камень». В 1733—1743 годах в Томске побывал известный историк Сибири Г. Ф. Миллер, в 1741—натуралист И. Г. Гмелин, в 1754 —первый рус­ ский гидрограф Ф. И. Самойлов, в 1768 —академик И. П. Фальк, в