Сибирские огни № 09 - 1979

— Братцы, так нельзя. К добру лежка не приведет, попомните мое слово. Вахты надо стоять, приборку делать, иллюмина­ торы от снега очистить... — Не то говоришь, Захаров,— подал го­ лос Иван.— Надо добывать оружие. На од­ ном сыре скоро ноги протянем. Не тот курс, Захаров... Долго не спал ночью Василий. В чем-то Сергунчиков был прав, в чем-то излишне зол, но так дальше нельзя. Утром перебудил всех: . — Кончай, братцы! Поднимайся! Со всех коек свесились чумазые лица. А он не унимался: — Поднимайтесь, поднимайтесь! Сдела­ ем пешни, остроги, пойдем нерпу бить. На солнышке побудем, воздухом поды­ шим. Сергунчиков тяжело вздохнул, но спу­ стился вниз, засобирался. Руки у него дрожали, плохо слушались, и портянка не ложилась, как надо. Захаров не торопил, ждал. Завозился в своем углу Яков. По-мыши- ному зашуршал, складывая постель. Един­ ственный в кубрике убирал ее. — План действий такой, братцы. Нако­ лем дровишек, подтопим в мастерской. Там железные прутья есть. Заостри^ по­ длиннее и подежурим у лунок. Может, улыбнется счастье. — Быть тебе юровщиком! — решил Иван. Втроем поднялись на палубу. Яркий свет полоснул по глазам. Остановились в расте­ рянности, часто дыша. Морозный воздух комом застревал в горле. В небе плави­ лось солнце. — Вот это да-а,— восхищенно протянул Сергунчиков. — А мы кротами в дыре,— доволен За­ харов. Пошли к трюму. Срывали деревянное нашивье. Доски сухие, толстые, ровные. Когда-то мыли их, чистили песочком до желтизны, а теперь, подложив ломы, без­ жалостно дергали, срывая с длинных ко­ рабельных гвоздей. Распилили доски, лег­ ко раскололи на чурки. Горели они жарко и быстро. Сердце Захарова ныло, как у могилы друга, погибшего преждевременно и не­ справедливо. И Сергунчикову с Яковом не по себе от этого разрушения. — Пошли,— охрип Захаров.— Денек, как на заказ. Сегодня и офицеры выползут. — Не усидят,— согласился Иван. Шли .долго. Пароход уже исчез за торо­ сами, а они все искали богатое место и решили, что нашли, когда увидели в по­ лынье две глазастые усатые морды. Захаров потихоньку сдвинул копье, но только оно коснулось льдин£|, нерпы ныр­ нули и скрылись с глаз. Нерпы были спо­ койны, игривы, но и осторожны. А люди с каждым часом ожесточались, понимая, что им не достать зверей. А офицеры в тот день никуда не уходи­ ли. Очередное сообщение о том, что спа­ сательная экспедиция из Норвегии откла­ дывается, вновь бросило их в отчаянье. Позади страшные дни, когда, бывало, льдину с вмерзшим пароходом уносило за сутки в просторы Ледовитого океана на пятьдесят-шестьдесят миль. Ко времени таяния снегов они будут так далеко на се­ вере, что ни один, даже самый мощный, ледокол к ним не пробьется. Их ждет судьба «Святой Анны». Так не лучше ли сейчас, когда еще есть возможность, са­ мим пойти к берегу? Каждый день про­ медления удлиняет их путь на несколько миль. Офицерам вовсе не улыбалось возвра­ щаться в Архангельск. У каждого были на то веские причины. А если бы теперь уда­ лось пройти к суше, к сибирскому побе­ режью, открывался прямой путь в армию Колчака. Оторванные от всего мира, не зная, что там происходит, они и не догадывались, что нет уже армии Колчака, нет и самого адмирала... У Ивана Петровича Ануфриева иное. Че­ ловек по натуре деятельный, он изнемогал от безделья, от рекстинского упрямства, от своего бессилия. Ему казалось, что все делается не так, как нужно, и на пароходе, и в Архангельске. Все идет к тому, чтобы они погибли. Сколько можно обещать спа­ сательную экспедицию, которая никак не выйдет н^ помощь? Если выйти на берег, из первого же по­ селка можно отправить верного человека с оленьим табуном по льду к пароходу, а самому — в город. Всех бы расшевелил. Нашел бы и уголь, и пароход. Сам бы привел его сюда. Разные причины, разные планы и цели, но единство пути свело Ануфриева с офи­ церами. И в тот день, когда кочегары от­ правились на промысел к полынье, они об­ суждали в салоне детали предстоящего перехода. — Вся группа разбивается на пары,— говорил Ануфриев, стоя у иллюминатора, и свет падал на его бороду, отросшую за время дрейфа. Лоцмана жадно слушали. Этот человек выведет изо льдов, а дальше уж каждый сам решит свою судьбу. Не будь Ануф ­ риева, они, пожалуй, не рискнули бы от­ правиться в пеший поход. С ним — другое дело. Рекстин появился в кают-компании, ког­ да Иван Петрович уже изложил план пере­ хода. Он остановился у противоположного от Ануфриева конца стола, будто ожидая, что ему зададут вопрос. Но какие могли быть вопросы? Рекстин не союзник в по­ ходе, его крепко держат на судне жена и дочь. К тому же с каждым днем дрей­ фа отношения с обитателями салона ста­ новились у него все прохладнее. Он ото­ шел от них, но и не примкнул к тем, что жили внизу. . Он сам по себе. За все время дрейфа был у него только один светлый день — седьмое марта, ког­ да из Архангельска получили радиограмму, что вся полнота власти на пароходе возла­ гается на него. — Мне доверяют, — взволнованно и удивленно повторял он, будто получил