Сибирские огни № 09 - 1979

Я шел в спальню и шарил по полкам. Наконец, Инга появилась из ванной. Разрумянилась, глаза блестят. Кажется, ей даже понравилось — приключение! Стала спиной к камере — я указал в письме их точное расположение. Подмигнула: мол, все поняла. — Отец, надеюсь, ты ничего не имеешь против, если я ненадолго слиняю. — Куда еще? — Да вот, прошвырнусь с твоего милостивого разрешения по близлежащим тропкам,— сказала она в своей ехидно-вежливой манере в полном соответствии с моей письменной инструкцией. , — Никуда ты не пойдешь! — торопливо отрезал я. — Начинается! — сразу вскипела Инга.— Неужели ты ни на минуту не можешь забыть о своих родительских прерогативах! Ее возмущение было на удивление искренним; впрочем, подобные словесные баталии происходили у нас с ней довольно часто, и моя милая доченька в них изрядно поднаторела. — А не можешь ли ты хоть на минуту вспомнить об обязанностях дочери? — до­ стойно отпарировал я.— Или тебе совершенно безразлично, здоров Ли твой отец, болен ли. — Но ведь ты сам сказал, что все прошло. — Только для того, чтобы тебя успокоить. — Ах так!.. Хорошо, я останусь. Только, пожалуйста, не надо аплодисментов! Инга сердито протопала в кабинет каблучками своих босоножек и забралась там в кресло, закрыв лицо «Бурдой» — так назывался западногерманский журнал мод, ко­ торый она усердно изучала в свободное от беготни по венским улицам время. Теперь мне предстояло привести в порядок старый телефонный аппарат, бро­ шенный хозяевами на полку в кладовой, отыскать отвертку и еще кое-что по мелочам. Времени было достаточно. Инга продолжала мусолить свою «Бурду». Около девяти вечера я пошел в ванную и открыл кран. Предварительно проде­ филировал на виду у камер в хозяйском, чуть коротковатом для меня купальном халате. Шум воды послужил для Инги условным сигналом. Она тут же возникла у двери ванной. — Ты что, задумал купаться? — С твоего милостивого разрешения. — Значит, я могу считать себя свободной? — Отнюдь! Подстрахуешь меня. Мало ли что может случиться в воде с больным человеком, Инга фыркнула недовольно и отправилась в прихожую глядеться в захомутован- ное зеркало — опять же в точном соответствии с моей инструкцией. Сейчас она «за­ метит» глазок телекамеры. — Ой! — услышал я и тут же по коридору простучали каблучки; Инга побежала в кладовку за стремянкой. — Что ты там? — В прихожей на стене, у самого потолка, что-то сверкает. — Перестань! — Симулировать встревоженность оказалось совсем нетрудно; со времени нашей милой беседы со Шмидтом мои нервы были натянуты, как тугая те­ тива.— Не надо, слышишь! • — А мне интересно. — Ну что за выдумки! Бриллиант, замурованный в стенку, да? — Может, и бриллиант. Вот посмотрю и узнаю. — Прекрати сейчас же, кому сказано! Но она уже взбиралась по стремянке. Наступал решающий момент. Я, пригнувшись, чтобы не попасть в поле зрения телекамеры, установленной в спальне, с сумкой в руке прокрался к прихожей. — Стеклышко какое-то,— разочарованно сообщила Инга и вдруг, начав слезать, пошатнулась на ступеньке.— Ой!