Сибирские огни № 08 - 1979

Никто не шелохнулся. Морячка это не обескуражило: он одного отстранил, дру­ гого задел плечом, третьего — костылем. Его разглядели — и расступились. Он об­ хватил мальчишек, словно собрал в букет, и стал подталкивать их к душу. — Давай, давай! — ободрял он круглолицых братьев___Малышам везде у нас дорога. — Как же! — язвила толпа. — Уступит тебе этот бугай, держи карман! — Вон как плещутся, сволочи! Пробившись к душу вместе с одноногим и ребятишками, Гринчик замер. О ст­ рая тревога снова охватила его. Под душем мылись блатной и тот самый здоровен­ ный мужик, который подавал угрожающие команды из-за кабины. — Царь Петр! Царь Петр! — спрашивал колотый у своего кореша.— Хорошо, а? Хорошо? Банька-то фартовая, а? Водичка-то, а? Как шелковая... — Намыль еще,— приказывал мужик. И блатной заботливо намыливал ему спину. — Смой1 И блатной смывал. — Царь Петр! Царь Петр! — обрадованно завопил блатной.— Смотри, а? Папа пожаловал... — П ап а!— обратился он к морячку.— Где же тебя расчертили красиво так, а? На войне, а? Ну, ничего, папа. Война прошла, а красота осталась. Сейчас мы помоем­ ся, а потом ты в порядке очереди встанешь сюда и еще красивше будешь. Подожди... — Подожду...— протянул морячок и посоветовал: — Ты не отвлекайся, блатной, тебе еще ж... промыть надо царю. Блатной вскипел: — Не заводи, папа, не заводи. Не хочу с тобой схватываться — битый весь. До­ бивать жалко. — Да ну? — ухмыльнулся морячок.— Тебе — и жалко? Тебе не жалко — тебе страшно. Потому ты и скачешь мелким бисером, паскуда. Ты его, царь Петр, за кого держишь: за ваньку-встаньку, за лакея или за раба? Мужик не ответил. Он еще раз поставил лицо косо падающим струям воды, фыркнул, сплюнул и вышел, в упор взглянув на одноногого, из кабины душевой. Блатной немедленно заюлил за ним. — Ну, ребятня,— повеселел морячок.— Давай под душ! И ты, Гриня,— тоже. Только по-быстрому, по-флотски: раз, два и чист. Костя втиснулся в кабину. Теплая, нежная вода, приятно задробившая тело, не­ много освободила его от напряжения. — Мойся и ты, браток,— предложила морячку удовлетворенная толпа ожидаю­ щих. Василий не отказался. Он залез после ребят под душ и минуты три постоял под ним, рядом с Костей. — Ну вот и вся радость,— сказал он устало.— Пойдем, Гриня. Домоемся в шайке. Однако на скамье, где сидел бурят со своей ребятней, уже не было тазика, ос­ тавленного Василием. — Вор взял,— спокойно пояснил бурят и потыкал пальцами в грудь, живот и в плечи.— Тут, тут и тут рисовал он себе... Детей нет — не дал бы. С ними с бандит драться не будешь. Не ругайся — дети... Василий сел на скамью, выбросив вперед костыль. __ Вишь, Гриня,— прищурился он хитро.— Экзамен блатной нам устраивает. Ес­ ли за шайкой не пойду — значит, верх его, значит, я смирился, испугался. Глядишь, и простит он тогда инвалида, пожалеет. У него, как у фашиста: сначала напугай, ду­ шу свали, а потом ты уже тля — только и растереть тебя остается. — Ну и пусть моются, козлы грязные,— успокаивал Василия Гринчик. __ Как это пусть?! — прикрикнул морячок.— Они моются, а мы опять за теплом в очереди стоять должны. Значит, опять: кто сильный — тот и грейся? Эх ты... Тебе не Покрышкина слушать, а Чалого своего. Ты же советский мальчуган. В тебе гор­ дость кипеть должна. Ты же видел, как сейчас один, наш пьяный солдат вел целую