Сибирские огни № 08 - 1979

Именно он начал разговор, которому, как предупредил командир, предстояло быть долгим. — Меня звать Максимом Максимовичем,— представился он.— Прошу вас, рас­ скажите о себе. — То есть? — не поняла я; почему-то мне показалось, что он из газеты. — Свою биографию, родственные связи. Как можно подробнее. Недоумевая, я стала рассказывать. Что это, проверка? Но ведь, кажется, я не новичок. Потом он начал задавать вопросы, Они были странными и настораживающими. — Как звать вашу мать? — Нина Яковлевна. — Фамилия? — Авдина, как и у отца. — Я имею в виду ее девичью фамилию. ’ — Бирон. Нина Яковлевна Бирон. — Из тех самых Биронов? Курляндские герцоги? — Вообще-то она москвичка.— Я начинала испытывать раздражение.-^- Но в семье бытовала легенда, что мать и в самом деле происходит от какого-то ответвления гер­ цогского рода. — Значит, при желании можно ее считать немкой? — И у вас есть такое желание? Они переглянулись. Мой командир сказал: — Я думаю, надо разъяснить. — Я тоже так думаю. Меня душили гнев и обида. — Спокойно, Вера, спокойно... Дело все в том, что есть мысль послать вас с важ­ ным заданием в Ригу. И мы хотим дать вам вашу собственную же биографию, только чуть-чуть подправленную, вполне съедобную для фашистов. Мне стало неловко, я почувствовала, что краснею. — Ничего, ничего! — успокоил Максим Максимович,— Это я виноват. Любое де­ ло надо начинать с самого начала. И он начал с самого начала. В Риге уже довольно долгое время успешно дейст­ вует наш разведчик. При нем до последнего времени находилась радистка с рацией. Но произошел несчастный случай. Глупый, нелепый. Девушка оступилась на улице, упала и сломала ногу. Попала в больницу. Оказался множественный осколочный пе­ релом большой берцовой кости. Лежать в гипсе минимум четыре месяца. Разведчик остался без связи. Срочно требуется радистка, владеющая русским, немецким и ла­ тышским языками. — А девушка? — спросила я. - - — За нее беспокоиться нечего. Она на легальном положении. Отлежится и вый­ дет из больницы, А вот где нам взять другую? Такую же, тоже легализованную. Иначе ему нельзя. — Думаете, я подойду? — Давайте разберемся. И мы стали разбираться. О моей работе в подполье в городе мало кто знал. Я даже не попала в список лиц, разыскиваемых оккупационными фашистскими влас­ тями в Прибалтике. А ведь туда заносили всех подозреваемых в сочувствии Совет­ ской власти. В городе считали, что меня отправили учительницей за провинность. Но вот куда отправили? — В Карсаву,— уверенно сказал Максим Максимович.— И на днях вы уехали оттуда, побоявшись, что ее захватят красные. — А что я там делала в местечке? — Как что? Преподавали немецкий язык. Об этом будет самым подробнейшим образом сказано в ваших «папирах». Кстати, ваша фамилия в документах — Бирон. По матери. И по национальности вы немка, фольксдойче. Опять-таки по матери. — А если они запросят Карсаву?