Сибирские огни № 08 - 1979

Мое неугомонное чадо на удивление быстро приспособилось к необычным для него условиям Вены. Если первое время Инга еще как-то осторожничала и старалась держаться меня, то теперь уже освоилась до лихости, будто всю жизнь только и де­ лала, что раскатывала по заграницам. Конечно, не обходилось тут и без изрядной доли бравады и позерства. Я был уверен, например, что когда меня нет рядом и некому пустить пыль в глаза, Инга убавляет обороты. И все же... Господин Штольц из отдела печати, вопреки своей фамилии — слово «штольц» по-немецки означает «гЬрдый»,— оказался довольно бледной личностью, как в бук­ вальном, так и в переносном смысле. С унылым вислым носом, ё дряблой нездорово­ го желтоватого оттенка морщинистой кожей, он производил впечатление глубокого старика, хотя, как выяснилось позднее, ему не было еще и пятидесяти. Мне показалось, до моего прихода он мирно подремывал у себя в кабинете, обложившись для вида бумагами. При моем появлении, чтобы стряхнуть с себя сонную одурь, засуетился чересчур оживленно, усаживая меня в кресло. — Кофе? «Кока-кола»? Тоник? Я поблагодарил и отказался. — О, вы великолепно говорите по-немецки! К сожалению, я по-русски уверенно знаю всего только два слова: «прошу» и «спасибо». — Этого вполне достаточно, чтобы вести светский разговор. — Вы считаете? И с которого из них следует начать? — Если верно все то, что сказал мне вчера профессор Редлих, я лично начну со слова «спасибо». Штольц рассмеялся, взглянул на меня с пробудившимся интересом. Оживление, которое он вначале имитировал с помощью профессиональных навыков опытного чиновника, приобрело иной, более естественный характер. — Значит, из двух возможных мне теперь остается лишь одно. В таком слу­ чае — прошу! С этими словами он протянул мне два железнодорожных билета. — До Инсбрука и обратно, через Зальцбург. Вам следует лишь вписать свои фамилии, вот сюда. Поезд сегодня в пятнадцать пятнадцать. В Зальцбурге вас встре­ тят, номер вагона им уже известен. Думаю, вы будете приняты бургомистром. — Не хотелось бы никому причинять хлопот. Нам с дочерью вполне достаточно сведущего гида. — Не беспокойтесь, это приятные хлопоты. Советы' теперь в моде. Бургомистр или его заместитель — я не знаю, как там у них сейчас с отпусками,— несомненно будет рад возможности побеседовать с вами... Между прочим, мой начальник пред­ лагал отправить вас самолетом. Но я взял на себя смелость убедить его, что эго не доставит вам радости. Взлет и посадка — вот и все. Вы ровным счетом ничего не уви­ дите. У нас ведь тут расстояния... не то что в вашей стране. — Вам приходилось бывать в Советском Союзе? Он развел руками: — К сожалению, нет... Но и так достаточно одного только взгляда на карту ми­ ра... Не сочтите, пожалуйста, за нескромность.— Он сложил сердечком губы, такие же бескровные, как и все его серо-желтое лицо.— Господин Редлих сказал, вы литовец? — Нет, я латыш. — Ах, простите, простите! Латыш, конечно. Латвия, Литва — я всегда путаю. И...— Он замялся, понизил голос.— Коммунист? — Коммунист. — Убежденный? Вопрос этот, заданный с какой-то трогательной наивностью, заставил меня улыбнуться: >. — А разве бывают неубежденные коммунисты? — Бывают! Бываю т!— Он с неожиданной горячностью замахал руками.— Все бывает! Убежденные католики, неубежденные коммунисты. И наоборот. Вот я, на­ пример, неубежденный католик. 3 Сибирские огни № 8