Сибирские огни № 08 - 1979

И тут я пускаю в ход свой главный козырь: — Соседей я не запомнил, вы правы. Даже их носов. А вот другое помню хо­ рошо. Как у вас в Ливанах сорвало ветром шляпу и как господин полицейский офи­ цер несся за ней по перрону. Несколько секунд немого молчания. Двое охранников переглядываются удив­ ленно. У Гриеты снова смертельный испуг в глазах. Штейнерт... У Штейнерта реакция смешанная. Разочарование. Злость. Удивление. И, пожалуй даже,— уважение. Так смотрят на партнера по игре в шахматы, когда считают, что выигрыш уже в кармане, а он вдруг — шах и мат! — Да. Все правильно,— подтверждает, наконец, Штейнерт.— Теперь я тоже припоминаю, где вас видел. Вы бегали в буфет и вернулись с двумя бутербродами с ветчиной. Все верно!.. Османис! Таврис! Отвезите мадам Страздынь к месту службы и сразу обратно. — Будет сделано, господин начальник! г— А вас,— вежливо обратился он ко мне,— я попросил бы задержаться нена­ долго. Штейнерт подождал, пока Османис и Таврис вместе с Гриетой вышли из ком­ наты, и окинул меня странным оценивающим взглядом. Он не был враждебным и вместе с тем вселял неясную тревогу. — Вы кажетесь мне достойным молодым человеком, господин Ванаг. Я решил поговорить с вами наедине, без свидетелей. Что еще за новый прием? — Мне бы хотелось видеть вас нашим другом. — А я и так не враг,— промямлил я, пытаясь сообразить, куда он клонит. — Очень хорошо! Как раз это мне и надо было услышать от вас. Знаете, какое сейчас сложное время. Смутьяны, бездельники всякие, анархисты... И особенно в рабочей среде. А вы как раз служите в типографии. Интеллигентный человек... Какой у вас заработок? — Пятьдесят лагов. — Вот видите, не так уж и много. А мы бы могли вас поддержать материально. Да и по службе продвинулись бы побыстрее. А?.. От вас потребуется не так уж много. Подпишете обязательство... — Это как? Потянуть время, прикинуться олухом! Может, отвяжется? Но Штейнерт продолжал терпеливо разъяснять. По каким-то соображениям он делал вид, что не замечает моей грубой игры. Не заметить же он, умный человек, просто не мог. — «Я такой-то и такой-то принимаю на себя добровольное обязательство со­ трудничать с политической полицией, информируя ее о любых подозрительных ли­ цах и их действиях...» Ну и так далее. А мы, со своей стороны, тоже возьмем на себя обязательства и будем их точно выполнять. В части вашей безопасности, в части ма­ териального поощрения... Ну что? — Право, не знаю. Дело заходило слишком далеко. Надо решительно рвать липкую словесную паутину, которой он меня обволакивал. — Что же вас смущает? — Да как-то, знаете, некрасиво все это... К тому же, я еще совсем молодой, малоопытный. Сделаешь что-нибудь не так, потом жалеть будешь. Словом, подумать надо. Он сразу понял, что я выхожу из игры. Надул свои щеки в шрамах, обозленно подобрал губы. — Хорошо, Ванаг, я вас понял... Ну, все! Смотрите только, не попадайтесь мне больше на дороге. — Можно идти? — Идите. Что ему еще оставалось делать? Задержать меня «по подозрению»? Были даны охранке такие права. Но даже для этого требовались хоть минимальные основания.