Сибирские огни № 08 - 1979

С ледяным скрипом распахнулась дверь, и в белых клубах холода появился Сергун­ чиков. Осмотрелся, вытер с лица иней. — Так, , господа хорошие, не пойдет! Или работать, или прохлаждаться. Что с утра сделано, снова заледенело. Начинай сначала... — Невмоготу, матросик,— застонала тет­ ка. — Жить захочешь, будет вмоготу,— без­ жалостно возразил Сергунчиков.— Нас' осталось человек тридцать. Чего мы сде­ лаем? — Так умирать и так умирать,— поднял­ ся Сторжевский.— Зачем только согласил­ ся в этот рейс, матка бозка... — Нытьем делу не поможешь. Так что давайте, граждане-господа, по-быстрому! — торопил Сергунчиков. Завздыхали. Со стонами, проклятьями стали подниматься, надевать шапки, засте­ гивать пальто, полушубки. Захаров, увидев, как спускаются по трапу пассажиры, отставил пешню, подошел к Ивану. — А те выходят? Все поняли, о ком он спрашивает. Ра­ здались голоса: — Куда капитан смотрит? — Для всех беда! — Пошли,— предложил Захаров.— По­ шли к капитану. Вы, доктор, пойдете? Ему казалось, что врач придал бы зна­ чимость всей делегации, засвидетельство­ вал, как специалист, что люди выдохлись, что нет больше сил долбить лед. — Вы уж без меня, молодые люди. Без меня. Но я с вами. Так и скажите капита­ ну,— опустившись на глыбу льда, вытянув перед собою ноги в белых валенках, док­ тор мял колени, как бы давая понять, что ноги не донесут его грузное тело до ка­ питанского мостика. Человек десять увязались за кочегарами. Подошли к трапу. Здесь несколько человек остановились, но Захаров уже не огляды­ вался. * В рулевой рубке пусто. Только за обмо­ роженными иллюминаторами кто-то шеве­ лился. Захаров быстро пересек рубку, открыл дверь. Рекстин сбрасывал с палубы снег и лед. Услыхав диум, выпрямился и от­ бросил лопату. — Капитан, к вам вопрос,— без пре­ дисловий начал Василий. Рекстин молча прошел в рубку. Захаров пропустил его и последовал за ним. Увидев в рубке — пароходном святили­ щ е— людей из экипажа, Рекстин вытянул­ ся, звенящим от гнева голосом он спросил: — Что происходит? — Не кричите, капитан. Сами видите, трудно. Люди измотались. Все работают, даже бабы. А офицеры отсиживаются. — А-а,— только и выдавил Рекстин. — Вы должны приказать. — Прикажите вы. Даю вам такое право. — Всем было сказано на околку — команде и пассажирам. Они не пассажи­ ры? — гнул свое Захаров. За его спиной возмущенное разного­ лосье. — Им приказать не могу,— признался Рекстин.— По возвращении в порт подам рапорт командованию. А сейчас,— Рекстин развел руками,— пардон... — Вы капитан! — Ничего не могу поделать! Сердце Захарова сжалось. Здесь все равны. Всем дорого тепло. Каждый должен бороться за жизнь. Только тогда будет шанс спастись... Он решительно направил­ ся к салону на верхней палубе. Ковровая дорожка вела к высокой, до половины стеклянной, двери, тщательно изнутри за­ шторенной. Дверь казалась запертой, но легко и бесшумно распахнулась, как толь­ ко Захаров толкнул ее. В центре салона — спины офицеров во­ круг стола. Справа — диван со спящим, слева — два маленьких столика. Дым доро­ гого табака под потолком качнулся и по­ тянулся в иллюминатор. — Ничего не понимают! — изумился За­ харов.— Играете, граждане? Не устали? Офицеры, как по команде, поднялись. Только генерал остался на месте, нава­ лившись грудью в распахнутом мундире на край стола. — В чем дело? — не зло, а скорее удив­ ленно спросил генерал. — Дело, значит, вот в чем. Надо и вам браться за ломы-лопаты. Мы выдохлись. Спасение дело общее. Терпежу нет на мо­ розе и на ветру. Измотался народ, обмо­ розился. Давайте, граждане, шинелишки на плечи и — лед колоть!.. Вскочивший с дивана Лисовский удив­ ленно разглядывал Захарова. Тот ли это забитый, придурковатый матрос, который оправдывался в комендатуре? Тот ли, кто униженно плел про тетку в Мурманске? Вглядываясь в него, капитан теперь по-ино­ му читал его характер. Не от тупости в широком лице неподвижность, а от не­ преклонности. Кочегар не суетлив, не шу­ мен, и это привлекает к нему матросов, как к надежному маяку в море. Совершенно другой человек! И Лисов­ ского ожгла догадка: «Вожак!» В миг прозрел — кочегар из тех, кого он поклял­ ся уничтожать. — Пошел вон! — Но-но, потише! — поднял лом с зату­ пившимся об лед острием Сергунчиков.— Разметем всех! Щепок не соберете, морды лядащие! Лисовский в исступлении рвал из кобуры револьвер. — Капитан, прекратите! — спокойно при­ казал генерал.— Господа- Одного слова было достаточно, чтобы стоявшие рядом с Лисовским офицеры крепко взяли его за руки. Он не сопротивлялся, только зло шипел: — Ненавижу! Ненавижу! — И я не влюблен. Какая может быть любовь? Только мы на одном пароходе, в одной беде, а тут хоть люби, хоть нена­ видь, а интерес общий. И давайте без люб­ ви, а пароход окалывать. — Гнать их! Хамы! — Как разговаривают! — подключилось еще несколько офицеров.