Сибирские огни № 07 - 1979

— Нет, завлекал, не ври! Там, на скамейке, помнишь... Зачем ты меня жалел, за­ чем сидел всю ночь и рассказывал, говорил, как человек... зачем даже ни разу не прикоснулся, не приставал... зачем? — Как, зачем... не приставал? — обалдело спросил он.— Что — надо было приста­ вать? — В том-то и дело, дурень ты мой любимый, что этим ты меня и взял. Я ведь... красивая и... шальная, пьяная, а ты из армии... и я видела, что тебе... хочется, но ты держался, ты был человеком, и я это поняла... А пристал, я бы тебе врезала по мор­ де, отматерила, смылась бы и сразу же забыла... Теперь понял? — Понял...— как эхо, ответил Егармин.— Но неужели... ты ни от кого раньше... не встречала человеческого обращения? — Конечно, нет... Торгаш с базара по пьянке... изнасиловал, а потом тоже попада­ лись все... только одного и надо. А человека во мне ни один гад не видел. А я, Сашень­ ка, тоже человек, я женщина, я тоже тепла, ласки, уважения хочу... понял? — Да, понял,— сказал он.— Все понял... Он задумался; какое-то угрюмое предчувствие навалилось на душу, что-то чер­ ное словно мелькнуло в конце аллеи; ему вдруг стало душно. Внезапно закапал мелкий, теплый, чем-то — ему вдруг показалось ——жутковатый дождичек; слева в про­ свете аллеи Егармину был виден перекресток. В сеющем мелком дожде, как блестя­ щие холодные неумолимые торпеды, мчались по перекрестку машины, сквозь стекла угадывались равнодушные лица пассажиров; несколько одиноких фигур лепилось к уличному фонарю , ожидая зеленого светофора. Девушка еще плотнее и беспомощнее прижалась к Егармину, словно ища, требуя защиты от чего-то. Егармин глянул на нее: почти неуловимая серая тень, незримая отчужденность словно натекали на ее лицо вместе с каплями дождя, выражение было совершенно ему незнакомым, каким-то сосуще-тревожным, даже пугающим. — Ты что... словно сама не своя? Плохо тебе? __ Что-то на душе нехорошо... Никогда так не было... Ох, чувствую я, Сашенька, не к добру это... — Ну — опять завела. Пошли-ка домой, хватит на дожде мокнуть. Сейчас я тебе пару анекдотов расскажу, развею грусть. Они детские, безобидные. Слушай... Все-таки он развеселил ее своими немудреными байками, к дому подошли уже в нормальном настроении, хотя дождь не переставал — все капал и капал, какой-то мелкий, теплый и жутковатый. __ Саша, в скверике немного посидим? Там навес, дождя нет. Я покурить хочу... — Не могу, честное слово. Родители ждут давно, переживают. __ Саша, а завтра как? — Она жалобно теребила отворот его пиджака.— Где я тебя увижу? — Опять ты... Что, это уж так необходимо? __ Да, Саша... Нет, я ничего особенного, просто увидеть, поговорить... Может, в кино бы сходили... __ Ну, ладно. Я вечером в волейбол выйду играть, приходи тоже. Попасуемся. Только чтобы трезвая была и не ругалась, ясно? __ Ясно,__повеселевшим голосом сказала он|.— Будет сделано, товарищ началь­ ник. Ни в одном глазу и ни одного матерка — начну перевоспитываться! Чао-какао, Сашенька! 12. Возвращение блудного сына Егармину открыла мать. Маленькая, в байковом халатике и крошечных шлепках, она глянула на него укоризненно и провела сразу на кухню, включила свет, оглядела. — Жив? Есть хочешь? — Жив. мама, куда я денусь! Еще как жив-то! Он притянул ее к себе, чмокнул в лоб.