Сибирские огни № 07 - 1979

— Тебе-то — да, а вот... Впрочем, бегу, пока, вон наш троллейбус. Вы, наверное, пешком? Счастливо погулять!— опять не без иронии прокричал Батанов, широкими прыжками рванул вперед, на остановку, и, надо сказать, успел юркнуть в щель за­ хлопывающейся дверцы троллейбуса. — Ты чего на него так... хмуро? — спросил Егармин девушку. — А, терпеть его не могу. Мы вообще с ним в контрах. Соседи, а не здороваем­ ся. Злой он, ехидный. Ходит — голову задерет, никого не видит. — Он не столько злой, сколько просто... резкий. Верит только в науку и чистую логику. А так парень ничего. — А, ну его на фиг. Боюсь я что-то его. Пошли, правда, пешком до дому? Они свернули на аллею по центральному проспекту, ту самую, по которой Егар­ мин недавно шел с НЕЙ от «Садко» к гостинице. Он сразу вспомнил, как они целова­ лись здесь, как О Н А высвободилась и почти побежала вперед, а он догонял ее, как славно она ему сказала потом: «Сибирский медведь»... — Ты о чем задумался, Саша? О б этой женщине? Девушка спросила глухо, как-то боязливо; Егармин нахмурился и прибавил шаг. — О какой? — О той, с которой ты танцевал в «Садко». Ты с ней был... эти дни? — Ни с кем я не был. — Нет, ты скажи, ну, скажи правду — с ней, да? — Она не сводила с него глаз, заглядывая сбоку, и Егармин понял, что ее не обманешь: женская интуиция в таких случаях всесильна. Однако и правду сказать нельзя — сумасбродка, салага, подопьет и опять где-нибудь выступит. Оберегая все, что связано с НЕЙ, он сделал над собой усилие и грубовато отрезал: — Отстань. Не с ней вовсе, а просто... с друзьями. Эту женщину ты не трогай. — Ага, я ведь заметила, что вы ушли вместе... — Ну, вышел с ней, проводил до транспорта, и только... Ты лучше другое ска­ жи: долго еще выступать будешь? Под окнами воешь с какой-то бандой, спать матери не даешь, а у нее и так бессонница. Записки посылаешь... Что с тобой делать — по­ бить, что ли? — Да уж лучше бы побил,—т вздохнула она и опустила голову.— Жить мне не хочется, Сашенька, вот что... Опостылело все... — О боже — жить ей не хочется! — возмутился он.— Да ты погляди на себя: мо­ лодая девчонка, парни на улице оглядываются, и — распустила нюни! Да возьми себя в руки, учиться иди, работу поменяй, если в овощном у вас компания, говоришь, сво­ лочная. Бороться надо за жизнь, а не складывать крылышки... Но тут девушка загородила ему дорогу и умоляюще глянула снизу вверх расши­ ренными, блестящими глазами: — Сашенька... милый... не кричи на меня, мне и так больно. Сашенька, знаешь... женись на мне, а? Все тебе буду делать... травушкой расстелюсь, тростиночкой приник­ ну... верна тебе буду, как собачка... женись, а, Сашенька? — Она вдруг взволнованно приткнулась к нему, плечи ее затряслись, и она порывисто продолжала сквозь всхли­ п ы :— Ну, я понимаю... ты меня пока не любишь... я тебя недостойна... я плохая... не­ воспитанная... Но я сделаю, д о бы & ь— я пять институтов закончу, если ты будешь рядом, и ты поймешь, полюбишь... все равно меня полюбишь... я верю в это... Я не буду тебя... связывать, я буду умная жена, гуляй, если хочешь... выпивай... но только живи рядом, чтобы я знала, что... буду ждать, а ты придешь... Я тебя люблю... я впер­ вые полюбила, я это знаю, до тебя все было так... дурь... Сашенька, прости мне все и забудь... женись на мне, а, Сашенька? — Она замолчала, прильнула к нему еще плотнее, всхлипывала где-то у плеча; у Егармина вдруг запершило в горле, он осто­ рожно увлек ее в сторону, усадил на скамейку, как больную, и откровенно вздохнул: — Вот задача... Ну что мне с тобой делать? __ Ничего... Женись, и все...— капризно, как маленький ребенок, сказала она, продолжая прятать лицо в его плащ и всхлипывая.— Раз завлек... влюбилась, как дура... значит,’ женись, и все. — Да не завлекал я, не завлекал...— начал было он, но она тут же перебила, оборвала: