Сибирские огни № 07 - 1979

— Конечно,— подтвердил я. — Хорошо, что вы меня с собой взяли. Я так рада... А куда вы отво­ зите лес? — В Хурдын Тохой. Там главная база. Это за сомоном. Солнце клонилось к закату. На берегу Еро показались приземистые строения сомонного центра. Река как бы замедляла здесь свой бег. В лу­ чах заходящего солнца, насквозь просвечивающего воду, переливались всеми цветами радуги камушки на дне. Сколько раз проплывал я на плоту по реке, а ни разу не замечал, чтобы так быстро проходило время. Короче, что ли, дорога стала? — Вот мы уже и доплыли... Девушка вздохнула с сожалением. Пока я направлял плот к берегу и причаливал его, она все порыва­ лась о чем-то спросить меня, но, видимо, не решалась. И все же не утерпела. — Между прочим, отец просил меня узнать, как вас зовут... Значит, это был ее отец, а не дед. Значит, это его интересует мое имя. Иу, что же, так и быть, уважу просьбу отца! — Меня зовут Дорж. А вас? ' — Дулма,—ответила она, глядя мне прямо в глаза. Мы медленно подошли, взявшись за руки, к краю плота и останови­ лись, уставившись друг на друга. Наши тени колыхались в воде. Мне казалось, что я всегда видел это голубое небо и закатное солнце, плещу­ щиеся у ног волны Еро, и освежающий ветерок был моим старым знако­ мым. Я был уверен, что и Дулме все это представляется точно таким же —знакомым и близким. Вдруг мне вспомнилась почти такая же кар­ тина, которая висела в столовой на центральной усадьбе госхоза: парень и девушка стояли на берегу реки, и заходящее солнце озаряло их, при­ брежные деревья и воду. Хотелось верить, что художник, изобразивший на полотне этих молодых людей, как бы предугадал самый дорогой миг моей жизни. Пальцы Дулмы легонько подрагивали. Я крепко сжал их. Наверное и она думала о чем-то общем для нас обоих. Я перенес Дулму на берег, с неохотой опустил ее и вернулся на плот. Мы долго столи друг против друга —она на берегу, я на плоту — и не могли ни глаз отвести, ни слова вымолвить. — До свидания! — прошептала Дулма дрогнувшим голосом. Я взялся за шест. Зарядил дождь и не прекращался ни днем, ни ночью. Ветер гнал по Еро такие волны, что нечего было и думать о плбтах. Мы сидели, пере­ жидая непогоду, в своих шалашах, насквозь пропитавшихся сыростью и резкими запахами. Мокрые поленья не хотели гореть и только шипе­ ли в печи, а в котле из-за этого никак не варился наш скромный обед. Сквозь лапник и кору, застилавшие шалаши, стекали капли воды, и эт<» еще сильнее нагоняло тоску, делало вовсе неприглядной обстановку. Кое-кто вооружился иголками и шильями, латал обувь, благо кожа раз­ мякла от сырости и легко поддавалась ремонту. От развешенных вокруг печи портянок шел удушающий запах пота. Иногда дождь ненадолго затихал, словно прислушивался, о чем го­ ворят в шалашах, но тут же принимался с новой силой бить тугими струями. Я то и дело выходил наружу, вглядывался в неприветливую серую муть, окутавшую весь белый свет, в надежде, что ветер разгонит тучи и можно будет пуститься в путь. На душе было муторно. По всем рас­ четам, Дулма давно уже истопила все дрова, а я точку здесь... Дрова,