Сибирские огни № 07 - 1979

— Воришка и есть! —пренебрежительно произнес он.—А я уж решил было, что к нам пожаловал стреляный воробей. Похоже, этот тип и за человека меня не считал. — Дай закурить. Проветрить легкие надо... Он уселся на спиленное дерево, ствол которого был покрыт янтар­ ными натеками смолы. Не знаю, почему я подчинился ему. Принес из кабины пачку табаку, распечатал, протянул наглецу. Он завернул цигарку в палец толщиной, раскурил и, смерив меня с головы до ног бесстыжим взглядом, произнес: — Ну, что ж... Покурим и послушаем твою биографию. Давай рас­ сказывай, как и за что угодил сюда. По тому, как ты управляешься с трактором, видно, какой из тебя мастер. Шофером был? Налево работал? На чем погорел?—На лице его мелькнуло подобие ухмылки. Чтобы не жечь зря горючее, я выключил двигатель, подсел к незна­ комцу и, слегка побаиваясь его, коротко рассказал о себе, так и не от­ давая отчета, почему, собственно, откровенничаю с ним. Он слушал, гримасничал, сплевывал время от времени, но не перебивал, пока я не выговорился. —Понятно. Значит, тебя наказали за то, что ты хот.ел стать героем? Успехов добивался! Да-а... Редкий случай! За это можно на всю жизнь обидеться. — Ни на что я не обижаюсь,— возразил я, полагая, что он не так меня понял.—Обижаться приходится только на самого себя... — Так и быть... Есть такая поговорка: «Если уж сыпать соль, то пока растворяется». По праву старшего научу, как тебе дальше жить.— Он ухмыльнулся.—Думаю, мы это дело провернем. — Какое дело? Мой собеседник нахмурился. — A-а, зеленый ты еще. Не хочешь, как хочешь. , Мне захотелось поскорее отделаться от него. Я поднялся. — Работа ждет... — Тоже работник нашелся!—Он забрал мой табак и сказал на­ ставительно:— Берет тот, кто сильнее. Понял? Если захочешь узнать про меня, тебе любой молокосос из тех, что тут вкалывают, расскажет со всеми подробностями. А если начальству капать станешь,—пригро­ зил он,—получишь сполна, что причитается. Он повернулся ко мне спиной и, шагая вразвалку, скрылся за де­ ревьями. День подходил к концу. Я стал соображать, сколько еще осталось сделать рейсов. Завел трактор, проверил крепление бревен на прицепе и начал спускаться с горы. Заметил, между прочим, что не Стало слыш­ но визга пил. Должно быть, закончив работу, все ушли с деляны. Мог бы, конечно, отправиться на отдых и я, но не оставлять же на лесосеке бревна. К тому же неприятный разговор так взбудоражил, что хотелось забыться в работе. Одному, без чокеровщика, пришлось трудновато, и я провозился допоздна. Медленно и тихо валил снег. В ночи далеко разносилось резкое уханье филина Он будто повторял слова того неприятного типа: «...как тебе дальше жить». Чтобы не слышать, я поглубже напялил на уши шап­ ку плотнее прикрыл дверцу кабины, но это не помогало. Филин орал на весь лес. Вспомнилось, как говорил отец. Стоит прокричать: «Несите воду в бурдюке, сварим мясо филица», и он замолчит. Я высунулся из кабины и завопил не своим голосом: —Несите воду в бурдюке... Еще. Еще раз. Филин не мог не слышать меня, но стал ухать еще настойчивее. «Наверно, до самого утра не заткнется...» 4 Сибирские огни N° 7.