Сибирские огни № 07 - 1979

Копали ямы, жили в палатках. Вскоре, как обученного грамоте, меня назначили начальником телефонной станции. Но этот пост я занимал недолго. Из Омска от своего товарища получаю письмо: при драматическом театре откры­ ваются курсы артистов вспомогательного состава. Шел 1930 год. Я совершил первое и по­ следнее преступление. Написал письмо от­ цу, чтобы он дал мне телеграмму: болею. Не сдав даже имущественных ценностей (в частности, склада с проводами), собрал вещички и уехал в Омск. В театр пришел сразу. Курс еще не на­ брали, испытания шли полным ходом, мне сказали: — Приходите завтра. Назавтра я явился в театр с «болельщи­ ками» — ребятами со своей улицы. Явился почему-то в непотребном своем сельском виде — стеганке, шапке, заскорузлых, в пятнах грязи и пыли, сапогах. Элегантно одетый молодой человек из комиссии гля­ нул на меня с пренебрежением и удивле­ нием: — Куртку снимите,— и тут же доба­ вил: — Да так еще хуже. Конкуренты читали басни, делали этюды. Я смотрел на них и решал: этот не пройдет, этого возьмут... Но меня возьмут обяза­ тельно — я могу. В памяти не сохранилось волнения, напротив, помню уверенность. Сейчас понимаю: в тот день неосознанно я оказался до дерзости смелым. Меня спросили, что буду читать. «Все мо­ гу из ваших спектаклей». А тм осф еру уве­ ренности, даже лихачества я старался со­ хранить, не обращая внимания на комиссию, где сидело много актеров (мельком я уз­ нал Курского, Майского), Мой материал строился на спектаклях прошлого сезона. Начал с монолога Анд­ рейки из «Ярости» Яновского (его играл у нас Волин, ставший впоследствии директо­ ром Иркутского театра). — А и было же ето в той годы, как красные воевали кадетов... И били ж каде­ тов — ' ой-ой-ой... Рубали, рубали их, из пу­ шек палили по их и даже из револьвертов... А они, сволочи, увсе не дохнут... Тады вы­ шел сам Михал Ваныч Калинин и грит: как я присидатиль, то приказую на троих каде­ тов в атаку идтить партизанскому команди­ ру, ерою Семену Коврову... Потом я перешел к репертуару Курско­ го — немножко заикаясь, как он в «Огнен­ ном мосте» Ромашова, стал изображать его Геннадия. Текст партнера подавал себе сам, и получилось следующее: — Пусти меня. Оставь меня, мама! — Геннадий! Умоляю тебя, уйдем отсю­ да. Тут какая-то неясность. Это нейтраль­ ный человек. — Для меня все ясно. Я так не оставлю этого. — Но это же можно уладить миром. Вы — интеллигентные люди, вы — братья. — Никакого мира между нами быть не может. (Ирине.) Тебе придется подчи­ ниться нашему требованию. Я сейчас вве­ ду сюда юнкеров. Третий отрывок тоже был из «Огненного моста» — разговор нещадно тараторивших петлюровцев Кутяка и Горбенко: — Чертова батька я повирю тому зло- дию, що Петлюру бьют большевики пид Крутами. Га? — А может, и бьют. — Нехай ему очи повылазают. Соеди­ нить мене с городом. Га! За сценой: «Не отвечает город». — Як так не отвечав? Соединить, я вам приказую. — Гарнизону у тебе богато? — Як у кошки пид хвостом. Половина втикла... И так далее. Мне сказали: «Спасибо, больше не на­ до»,— я пытался продолжать, но не от то­ го, что показалось — проваливаюсь, интуи­ тивно я чувствовал: и мое обмундирование, и обилие, и своеобразие моего репертуа­ ра произвели впечатление. Результаты объявили на следующий день. Ко мне же подскочил человек и сказал: «Обязательно приходите завтра, в один­ надцать». Назавтра я уже стал артистом вспомога­ тельного состава Ом ского драматического театра с окладом 30 рублей в месяц (кур­ сантам платили двадцать). Театр, ты прекрасен! Театр был прекрасен, все самое простое, что в нем происходило, казалось новым', вызывало интерес. Особенно недосягаемы­ ми были актеры. Во время репетиций на сцене я стоял с женской стороны, а актер Галянин — с мужской. Мы встретились взглядами, он подмигнул мне. Я засмущал­ ся, заулыбался, внимание Галянина для меня оказалось очень лестным, хотя он за­ нимал в труппе положение самое незначи­ тельное. Прошло несколько минут — Галя­ нин вновь мне подмигнул. Произошло уже целое событие: меня замечают, как живой организм (через некоторое время я по­ нял — у него тик). Занятия на курсах шли примитивным об­ разом. Режиссер Д. М. Манский читал лек­ ции по актерскому мастерству и истории театра, а актер Н. Н. Виноградов препода­ вал грим. Я очень любил гримироваться. Особенно нравились парики. Мечтал: вот бы научиться их делать. Интересовали и при­ чески из своих волос, бородавки, носы, другие налепки, наклейки. Не раз пытался загримироваться красивым. Вскоре после прихода в театр появились пробелы в моей храбрости. В «Ярости» Яновского, «Хлебе» Киршона мне сразу да­ ли роли стариков (эстетика того времени допускала такую возможность молодому характерному актеру). Я очень переживал: зритель меня всерьез не примет, скажет: маленький, тощенький, ненастоящий. Если рядом со мной на сцене стоял человек мощнее и по спектаклю я должен был его остановить или осадить, то сделать это мне было чрезвычайно сложно. Недоверие