Сибирские огни № 07 - 1979

— Куда вы? Шучу же. Что нам ваши конфеты? Своих, что ли, нет? Нехорошо только кавалеров от добрых людей скрывать. Жариков вот то же самое скажет, верно? 1 -— Какие там кавалеры! — поспешила объясниться Анна Констан­ тиновна.—На пенсию меня проводили.—Тон у нее получился стыдли­ вый, будто в грехе нечаянно призналась и ждала теперь либо осуждения, либо простого человеческого участия. Но Надя отчего-то еще больше развеселилась. — Поздравляем! Поздравляем! —Анне Константиновне обидной показалась эта черствость и непонимание, беспечная на гладком мясис­ том лице улыбка. Она загнанно подумала, что если бы у человечества возникла нужда создать эмблему благополучия и довольства действи­ тельностью, то лучшей модели придумать бы нельзя. Что-то в Надином облике было от упитанных цезарей в пору расцвета Римской империи. А Жариков тоже оживился: — По такому поводу грех рюмочку не опрокинуть! Как смотришь, Надюша? . Надюша смотрела положительно, и Анна Константиновна перепуга­ лась до ужаса, представив себя в предлагаемой ситуации. — Я не пью.... — Господи, вот страху-то на человека нагнали,— словно бы пови­ нилась Надя за мужа и за себя.—О том, что вы не пьете, мы, между прочим, догадывались,— пошутила.—Да ведь не водку пить будем, водки стопочку Жарикову нальем, а сами — полусухое, венгерское. Бла­ городное вино. Дефицитное, между прочим. Его просто так не купишь, а я достала, держу для разных случаев. — Нет, нет,— замотала головой Анна Константиновна.— Видите — и разделась уже, в халате. — Будто мы вас в халате не видели, скажете тоже. — Или вам наша компания неподходящая?— заподозрил Жариков. — Как вы можете говорить такое?! Очень вйс прошу, Саша, даже не думайте!.. Только простите уж меня. — Модничает!— вздохнул Жариков, адресуясь к жене. Он отчего- то имел пристрастие к этому словечку, не один смысл в него вклады­ вал.—Любите вы — все одна да одна. Так и с тоски помереть недолго. Анна Константиновна собралась было втолковать ему, что с тоски помереть ей никак невозможно, потому что на тумбочке у нее интерес­ ная книга, а по телевизору, по второй программе, сегодня «Жизель», однако спохватилась вовремя и лишь повторила с твердостью, на какую только была способна: — Никак не могу. Вы уж не обижайтесь. Когда за ними закрылась наконец дверь, она обессиленно опусти­ лась на стул, как если бы после трудного сражения. Соседи ушли, пока­ залось Анне Константиновне, обиженные, а ей было неловко. «Ладно,— стала себя уговаривать.— Какая я есть, такая есть. Не привыкать же на старости лет водку пить. Или даже полусухое венгерское, дефицитное». Всякий дефицит — будь то вино или сапоги на платформе —успела за два года заметить Анна Константиновна — был безумной Надиной страстью. Как и подавляющего — отмечала Анна Константиновна спра­ ведливости ради — большинства соотечественниц, одинаково теряющих образованные и необразованные головы на всяком новом всплеске моды и повороте конъюнктуры. В учреждениях, на улице, в электричке, в театральных фойе, в лесу на глухой тропинке одно только нынче и слышишь: кримплен, вырезка, замша, баночная сельдь, каракуль, икра, дубленка, клюква в сахаре... И еще разное, в том же духе. Анну Кон­ стантиновну этот вселенский ажиотаж с некоторых пор отчего-то нерви­ ровал, раздражал.